На пороге любви

Но она не была готова к тому, что его руки обнимут и остановят ее. Она не была готова к той силе, с которой Эллис повернул ее лицом к себе, и к тому неистовству, с которым его губы прижались к ее рту и не отпускали его несколько минут.

А еще она не ожидала, что схватится за Эллиса, как человек хватается за мачту в бурном море, чтобы не быть смытым за борт.

Они лежали под деревом, под ее деревом. Клеон смотрела в небо сквозь шевелящиеся листья, а он смотрел на нее.

– Эллис, как ты узнал, где я?

– Как только я приехал, я спросил бабушку. Я знал, что ты, несмотря на мой запрет, зайдешь к ней... – Он зарычал, схватив Клеон за волосы: – И надеялся поймать тебя! Ты только что ушла, но бабушка сказала, где именно я смогу найти тебя, – судя по тому, как ты была одета, – точно так же, как в тот день, когда я впервые встретил тебя, – пробормотал он ей в губы.

– Да, дорогой, теперь ты видишь, – Клеон было приятно напомнить об этом Эллису, – что я не изменилась, как ты утверждал. Мое настоящее «я» осталось прежним.

– Милая, говоря так, я лишь высказывал свои самые темные страхи. Я приходил в ужас от того, что моя любимая девушка может превратиться в одну из тех женщин, которыми я был окружен утром, днем, а иногда и вечером. Я не понимаю, как тебе удалось не заразиться от тех, с кем ты имела дело. Когда я увидел тебя тем вечером с Риком, то решил, что это случилось. Все мои пороки выплеснулись наружу – ревность, гордыня, бессмысленные желания... Ты отвергла меня, потому что утверждала, что выходишь замуж за Айвора, и тут же обеими руками ухватилась за Рика – я видел это сам! И ты еще удивляешься, что после этого я был так зол на тебя!

– А тем вечером у меня в квартире?..

– Тем вечером я хотел сделать тебе предложение.

Повисло мучительное молчание.

– Ты именно это имел в виду, когда так загадочно ответил на просьбу твоей бабушки?

– Да. Почему, ты думаешь, я провел с тобой целый день после своего возвращения? Потому что, не видя тебя пять недель, – на самом деле я должен был остаться в Штатах, чтобы привезти с собой Карин, – я не мог оторвать от тебя глаз.

– Я и была твоим «неотложным делом»?

– Вот именно.

– А я уже женила тебя на Карин!

– Я знаю, что ты так считала, как и многие другие. И она была для меня почти так же желанна, как безупречно одетый манекен в витрине магазина. Но ты не поняла, что я должен был быть с ней любезен из-за тех потенциальных заказов, которые Карин привезла с собой, из-за ее покупательских возможностей и из-за того, что она была одной из самых важных клиенток моего отца.

– Она охотилась за тобой, ты же знаешь, – поддразнила Клеон.

– Знаю. Милая, я не был слеп на ее счет – женщин я насквозь вижу и их честолюбивые желания.

– Только моих не видел!

– Да, как это ни смешно, не видел только твоих.

– Зачем ты звонил мне вчера днем, перед моим уходом?

– Ты, – руки Эллиса шутливо схватили ее за горло, – маленькая кокетка, так бежала от меня! Я хотел сделать две вещи. Во-первых, предложить подвезти тебя домой, во-вторых, вернуть тебе работу.

– Значит, я выиграла?

– Да, маленькая мучительница, ты выиграла.

– И я восстановлена в правах?

– Дорогая, я же не могу уволить собственную жену, не так ли?

– Но ты же не знал тогда, что я собираюсь стать ею, так почему такая перемена?

– Потому что я только что разрешил новый формат журнала. Я несколько недель сражался, как дьявол, за твои идеи. Перелом произошел, когда отец принял решение – которое было случайно ускорено безрассудным вмешательством пожарной команды из одной молодой женщины по имени Клеон Эстон, – о выходе на рынок готовой одежды.

– А я приставала к тебе, считая, что это именно ты плетешься в хвосте, когда ты все время был на моей стороне...

– Конечно, ты была слегка надоедлива. И не очень-то я был награжден за успех моих стараний – поток грубостей по телефону и толчок плечом от торнадо в человеческом обличье, выглядевшего так, будто только что пришло известие об остановке земного шара.

– Прости, дорогой, – прошептала Клеон.

– Еще бы, – сказал Эллис, принимая в виде извинения ее грациозный поцелуй.

– Понравлюсь ли я твоим родителям, Клеон? – спросил он с беспокойством, тронувшим девушку.

– А как же! В любом случае, – добавила она с озорным видом, – как только они увидят твою машину, считай, что ты принят в семью!

– Шутки в сторону, я думаю, нам пора повидаться с ними.

– Ладно, если ты настолько старомоден, что хочешь просить у моего отца руку его дочери...

– Это одно из правил, которое я усвоил с годами, – всегда быть вежливым с родителями девушки, на которой собираешься жениться!

– И на скольких девушках, – негодующе спросила Клеон, – ты собирался жениться?

– Если честно, – прошептал Эллис, – на одной. На тебе.

Чуть позже он поднял ее, и они направились к дому Клеон. По дороге она сказала ему:

– На мне босоножка, которую я швырнула в тебя.

Эллис посмотрел на ноги Клеон:

– Береги ее, любимая. Когда мы поженимся, то сохраним ее навечно под стеклянным колпаком, и, когда дети будут достаточно взрослыми, чтобы понимать, мы покажем им босоножку и скажем: «С этого-то все и началось!»