На последнем рубеже

Теперь всё изменится! Так, что в этой рубке? Системы управления сканерами? Ставлю маркер для транспортёра. Изолированный аналитический искин? О, прекрасно, вот ещё один! Маркеры замигали огоньками и подтвердили, что выбранное оборудование готово для переноса, а Хёмдалль пошёл дальше, отмечая всё, что могло заинтересовать "Франанг".

— Сестрёнка, первые отметки расставлены, забирай!

Убедившись, что ничего полезного для асиров в отсеке не осталось, Хёмдалль аккуратно двинулся дальше. Но лишь только открылась дверь, и он собрался шагнуть в коридор, вскрикнула Сигюн.

— Осторожно, Рихард, слева — враг!

Хёмдалль резко отпрянул в покинутый было отсек, и в то же мгновение мимо открытой двери сияющими стрелами пронеслись два плазменных заряда. Оталийцы не собирались шутить с противником, вторгшимся на корабль.

— Спасибо, Елена, — искренне поблагодарил Хёмдалль. — Проверять надёжность персонального силового щита не хочется без крайней необходимости.

— Не спеши. Сейчас к ним сзади подходит Константин. Просто отвлеки этих мелких ублюдков.

— Ага, — согласился Хёмдалль, но сделать ничего не успел: Локи применил силовой пинок, и четыре маленьких тельца — три в жёлтых робах ремонтной группы и одно, принадлежащее разведчику-хускарлу, — пролетели вслед собственным плазменным зарядам, смешно растопырив ручонки и ножки. Отключились они уже в воздухе, когда оказались в зоне действия перстня.

Хёмдалль уже без всяких сомнений вышел в коридор, прикрепил к бластерам поверженного отряда маркеры транспортёра, и поспешил навстречу Локи.

— Дальше — казармы, — подсказала Сигюн, — там заперты три десятка хирдманов. Потом командный мостик — там сканер показывает присутствие только одной особи — и всё. Не думала, что лучший крейсер Оталы можно захватить так быстро и почти без усилий!

— Теперь ты понимаешь, какая реальная сила была в распоряжении Древних? Мы ведь даже не овладели ей полностью!

— Нам лучше разделиться, Константин. Я займусь казармами, а ты пообщайся с… кто сейчас командует "Вальхаллой", Елена?

— Ярл Эгир.

— Вот ты, Константин, с ним и общайся. А я отключу пока функционирующих воинов и разберусь со складами и прочими трофеями.

— Не забудь пометить все фрёсниры, всё медицинское оборудование и…

— Ха! Нашёл, кого учить! Обдерём кораблик до нитки! Главное, чтобы на складах базы хватило места под всё это — Хёмдалль неопределённо обвёл рукой вокруг себя — богатство…ха-ха-ха…поросят!

— Ты чего, — подозрительно спросил Локи, — раньше не замечал за тобой привычки беспричинно смеяться?

— Ха-ха-ха, — продолжал хохотать Хёмдалль, — во-первых, я старался тщательно скрываться…

— А во-вторых?

— О-о-о! Ты был прав, Константин. Это так потешно, маленькие ручонки, сжимающие бластеры, ножонки, топочущие по коридору, сверкающие глазки,…повелители галактики, ха-ха-ха!

— Елена, пожалуйста, присмотри за Рихардом, а я пока навещу Эгира. Давно его не видел!

10

…Крейсер потерял управление, посты не отвечают. Нет, "Вальхаллу" так быстро не захватить даже репликаторам! А вот хватит ли станера — или лучше взять бластер?

В нерешительности Эгир простоял буквально мгновение. Чутьё подсказывало, что оружие здесь не поможет, но идти совсем без него было неуютно.

Отбросив сомнения, ярл шагнул к выходу, но покинуть командный отсек Эгир не успел, в трёх- четырёх шагах от двери тело отказалось ему повиноваться. Всё, что он смог — смотреть, как дверь открывается, и в отсек бесшумно проникает высокая фигура, одетая в чёрный, полностью скрывающий фигуру, балахон с капюшоном.

Ярлу впервые стало страшно: под капюшоном не было лица, там клубилось тёмное марево. Ярл попытался закричать, но вместо этого лишь шире распахнул глаза.

— Хочешь что-то сказать? — Чёрная фигура сделала какой-то жест, и голос вернулся к Эгиру, — говори, раб, я слушаю…

ГЛАВА 6 Проблема аборигенов

1

Солнечная система, Земля, 10 августа 1908 года, С.А.С.Ш., Аризона, "Лоуэлл Обсерватори".

— Я прав! О Боже, это на самом деле так!!

Стареющий пятидесятитрёхлетний астроном потрясённо отодвинулся от окуляра телескопа, разрываясь между желанием снова вернуться к потрясающему зрелищу и необходимостью срочно зарисовать странный аппарат, похожий на огромный молот, медленно отворачивающий свою "рукоятку" от красной планеты. Именно ей он уделил последние полтора десятка лет своей жизни. Тайны неведомого мира манили его, и он, сутками просиживая за телескопом, увлечённо зарисовывал странные сети каналов, затейливой паутиной охватывающие четвёртую планету от Солнца. Он знал: там должна быть жизнь. Он пытался передать свою уверенность коллегам-астрономам, публике по всему миру.

Его книги "Марс", "Марс и его каналы" стали бестселлерами, их перевели на языки всех цивилизованных народов, а тиражи моментально раскупались…