На поверхности

Все, что я знала, это то, что мое тепло должно было проникнуть в нее. Оно исцеляло там, где могло, восстанавливало где могло, оставляя меня холодной. Холодной как камень.

Я не ожидала этого.

На самом деле, какая-то часть меня даже не была уверена, хочу ли чтобы это сработало! Я просто делала то, что делала бабушка, потому что боль Эммы была невыносимой.

Из Луизы вырвался резкий крик, и я осознала, что погружаюсь в себя, пытаясь выдержать ту боль, которую причиняло мне это исцеление, и заставила себя сосредоточиться. Боль была такая, будто под моей кожей бегали огненные муравьи, которые жалили и кололи, словно их крошечные лапки были иглами. Мучения по своей жестокости были невероятными, и я едва держалась, терпя только ради Луизы и пытаясь сделать так, чтобы бабушка гордилась бы мной. Она делала такое так много раз, отдавая себя с частотой, которая преждевременно свела ее в могилу. Крик Луизы, привлек мое внимание, и я вздрогнула, увидев, как простыни пропитываются влагой.

Она обмочилась?

Я не знала, что делать, куда смотреть, но неожиданно Луиза отпустила мои руки, и прижав их к лицу, повернулась на бок.

В ее движениях появилась энергия, и я задумалась, а не сработала ли эта попытка, но Луиза обмякла на кровати, совершенно лишившись сознания.

Во мне заговорил страх.

Что если она умерла?

Что если я просто…

Я моргнула, смотря на Луизу и на жидкость, пропитавшую прикрывающие ее простыни. Это случилось, не так ли? Сюда заглянула смерть?

Что я натворила?

От страха пересохло во рту. Поднявшись на ноги, наклонилась над Луизой. Двигалась ли ее грудь? Если да, то движение было настолько слабым, что я не могла понять, дышит ли она. Накатила паника.

Наклонив голову, я прижалась ухом к ее рту, надеясь почувствовать дыхание.

Его не было.

Губы задрожали, во мне начал кружиться ужас.

Неужели я убила ее?

Меня наполнил такой ужас, которого я никогда раньше не чувствовала. А я знала, что такое ужас. Ужас от потери одного родителя, затем другого, а затем и бабушки. Трех человек, которых любила, и все в кратчайшие сроки.

Ужас от того, что ты оказываешься в приюте, за которым следует череда приемных семей, и там всем на тебя плевать.

Дрожащая и испуганная тем, что я причинила вред Луизе, хотя это не входило в мои намерения, я выскользнула из комнаты. Было стыдно бежать, но что за это со мной сделают?

Отправят в колонию для несовершеннолетних?

Я не хочу туда идти.

Там я не смогу плавать.

А Адам?

Я никогда его больше не увижу.

Мое сердце трепетало в груди. Я проскользнула в свою комнату, прижалась спиной к двери, пытаясь отразить все, что могло бы попытаться проникнуть внутрь.

Медленно оседая по дереву, я села на пол. И когда мое тело сложилось, а лоб коснулся колен, я провалилась.

Пришел холод.

Меня охватил сильнейший озноб, тот тип холода, который может убить человека.

Я находилась в душном Бостоне в разгар ранней весны, но чувствовала себя так, будто попала в метель в Монтане.

Зная, что если останусь на полу, то замерзну без одеяла, я поползла к кровати. Было больно. Руки болели, кости тряслись от ледяного озноба, пронизывающего с головы до ног. Я чувствовала себя одним большим пульсирующим комом снега.

Путь до кровати был кошмарным, и добравшись, я упала в постель, натягивая на себя пуховое одеяло, чтобы оно укрыло от надвигающейся бури, а затем потеряла сознание.

Глава 7

Тея

Сейчас

Когда Лори хлопнула меня по спине, я, приоткрыв один глаз, посмотрела на нее.

— Что?

— Подъем.

Я фыркнула.

— К черту это. Тренер сказал, что сегодня я могу поспать.

Меня очень возмущало то, что мы делили комнату, в основном потому, что Лори была жаворонком, а я — нет. Годы раннего подъема и тренировок не изменили мою природу.

Я любила ночное время, но, к несчастью для меня, бассейны в это время суток закрыты, а тренеры отказывались работать в два часа ночи. На мой взгляд, это было очень недальновидно с их стороны.

— Я хочу прогуляться.

Я снова фыркнула.

— Тогда иди и прогуляйся.

— Я хочу прогуляться с тобой, — уточнила Лори, и я, схватив вторую подушку, закрыла свое лицо в качестве ответа, но подруга тут же вырвала ее из рук и ударила меня по голове.

— Куда ты хочешь пойти? Разве ты не можешь сделать это одна? — заныла я.

Серьезно, у меня был один единственный день раз в три недели, когда тренер позволял нормально поспать, и то, что дал мне сегодня отдых, было маленьким чудом.

— Одна? В чужом городе? В стране, где я не говорю на языке местных? — притворно вздохнула она. — Ты будешь настолько жестока и позволишь выйти одной?

— Это Токио, — сухо заметила я, — а не центр Венеры. Думаю, ты справишься.

— Ну, а я так не думаю. В любом случае, веселее, когда мы вместе. Помнишь Лондон? Это было потрясающе.

Я вздрогнула, потому что Лори была права. Лондон был потрясающим. Выдохнув, я повернулась в кровати и впилась в нее взглядом.

— Мы не могли бы прогуляться немного позже?

— Ты серьезно все еще стонешь?