На поверхности (ЛП)

Его рот приблизился к моему, горячие губы нежно прижались к моим мягким губам. Затем он провел языком по нежным изгибам, поглаживая их до тех пор, пока я не приоткрыла губы, ахнув от нервных импульсов, которые оживил во мне. Потом, как я и думала, он ворвался в мой рот, и я растворилась в нем.

Будучи во мне, потираясь своим языком о мой, Адам крал мое дыхание, отнимал у меня каждую каплю воздуха.

Дрожа, я позволила своим рукам подняться, чтобы обхватить его плечи, и нежно сжала его. Не для успокоения, а для собственного удовольствия. Просто чтобы прикоснуться. Чувствовать его физически.

У меня было разрешение, полная свобода действий обнимать его и ласкать, как никогда в моей жизни, и это было хорошо.

Черт, это было так хорошо…

— Неужели это помешает твоему настрою на завтра? — прошептал он мне в рот.

Внезапность вопроса заставила меня заморгать.

— Ч-что? — прошептала я в ответ, заикаясь, потому что не была уверена, что понимаю, о чем, черт возьми, он говорит.

Это было похоже на предложение рая, и я остановилась, не дойдя до него.

Я подавила стон, когда Адам легко поцеловал мои губы и прижался к моему лбу своим.

— Скажи мне остановиться, и я остановлюсь. Я не хочу забивать тебе голову, когда ты должна оставаться сконцентрированной для завтрашнего заплыва

— Если тебя это так волнует, то зачем ты вообще приехал? — прохрипела я.

— Меня волнует, меня это так сильно волнует, что ты мне не поверишь, если я озвучу это тебе, — сказал он. — Но я эгоистичный ублюдок. Я должен был увидеть тебя перед отъездом.

Мои глаза расширились.

— Ты уезжаешь?

— Да. Иного выбора нет.

Мое сердце заколотилось в груди, и я ненавидела то, что не имела права спрашивать, почему. Сказать ему остаться. Что Адам должен был остаться на мое последнее соревнование. У меня вообще не было прав.

— Поцелуй меня, — прошептала я и закрыла глаза, чтобы избежать этих мыслей.

Это был единственный ответ, который я могла дать.

Издав стон, он впился в мои губы неистовым поцелуем. Это был тот Адам, которого я любила. Он мог быть ослом, холодным и бесчувственным, что буквально заставляло меня кипеть, но еще он мог быть внимательным. Адам мог остановиться, даже если был близок к тому, чтобы добиться своего, и спросить, полностью ли я сосредоточена на происходящем между нами.

Я любила его за это.

Но ему нечего было бояться, потому что я была полностью сосредоточена на нас. Всегда. Не считая, конечно, импровизированных исцелений. И единственный способ быть завтра сосредоточенной на соревновании, это чтобы Адам трахнул меня сегодня.

Иначе я стала бы думать о том, что могло бы случится, и последнее, что было нужно, это ворочаться всю ночь.

Мои руки обхватили его задницу, а пальцы впились в напряженные мышцы. Адам был стройным и гибким, поджарым и твердым, и в моих ладонях он чувствовался чертовски потрясающе.

Адам зарычал, когда его член потерся о мой живот, шелковистое ощущение моих штанов для йоги заставило его подавить стон. Наклонившись, он поцеловал мое обнаженное плечо.

— Ты пахнешь невероятно, — прошептал он.

— Я пахну потом. — Ради бога, я просто занималась йогой.

— Нет. Ты пахнешь как моя. — Покачал он головой, проводя носом по моей шее.

Затем Адам, черт, удивил меня, толкая вперед, пока я не уперлась спиной в стену. Он прижал меня не к кровати, а к стене.

Со стоном я позволила стянуть с себя штаны и трусики, и мне было все до лампочки, когда он закинул мою ногу себе на бедро.

Адам потерся членом о мои складочки, и когда он встретился с моим жаром, я издала протяжный стон. Влажная головка скользила по расплавленным горячим тканям плоти, которая нуждалась в нем с таким же голодом, как и он во мне.

Я стала покачивать тазом вперед и назад навстречу Адаму. Несмотря на то, что он едва касался меня, во мне возникла небольшая волна освобождения, и я издала короткий резкий крик.

— Блядь, — выдохнул Адам мне в горло, посасывая и облизывая кожу.

Меня не волновало, что эти отметины, скорее всего, будут видны в прямом эфире международного телевидения. Мне просто нравилось его посасывание и давление.

Член Адама касался моего клитора, и у меня не оставалась иного выбора, кроме как откинуть голову назад и позволить ощущениям омывать меня подобно реке, вышедшей из берегов.

Когда он вошел в меня до упора, я даже не сопротивлялась. Просто использовала угол напротив стены, чтобы поднять вторую ногу и взобраться на моего мужчину как гребаная обезьяна.

Адам легко удерживал меня, и теперь, когда я была в его объятиях, он начал медленно толкаться во мне.

Приглушенный крик сорвался с моих губ, когда Адам прокладывал свой путь домой, и его тяжелого дыхания, его коротких проклятий возле уха было достаточно, чтобы мое сердце снова начало биться.

Его рот лихорадочно скользил по моей коже, отчего жар пробегал вверх и вниз по позвоночнику. Адам пробовал меня, упивался мной, позволяя своим губам путешествовать, не переставая шептать, по моему горлу и вверх до подбородка и челюсти, не останавливаясь, пока все мои нервные окончания не вспыхнули, и его рот не соединился с моим в поцелуе.