На пределе

Я осторожно подошла к Потапову, стараясь думать только о том, что сумею подгадать нужный момент для обороны. Главное выбить оружие, а уже потом сориентируюсь как-нибудь.

— Будешь кричать, Лиза. Громко. Думаю, они должны услышать.

— Ты на мне одежду видишь? В этом я похожа на террористку-смертницу, а не на знакомую им Лизу Виноградову.

За пределами комнаты раздался жуткий грохот и с потолка посыпалась штукатурка.

— Так сделай что-нибудь! — рявкнул Серж. — Иначе нас всех тут грохнут.

Я стянула с головы платок, крепко крепившийся заколкой к волосам, и размотала идиотский узел на шее, который постоянно мешал свободно дышать.

И ровно в этот момент дверь вышибли с ноги, а в проёме появился щит. Потапов схватил меня за шею и подтащил к себе, наставив в больной висок дуло пистолета. Арген же начал палить по щиту, ориентируясь на свет мигающего фонаря.

— Брось оружие!

— Я её грохну!

Новые выстрелы со стороны Аргена и всего один от группы. Но тут же я слышу предсмертный хрип ублюдка и страшное от бойцов:

— У нас трёхсотый!

— Брось оружие!

Я не знала, кто стоит за щитом. Что за группа. В этой шумихе и голоса узнать не возможно, особенно когда собственное сердце стучит в горле, а в голове набатом долбится мысль, что я должна что-то делать.

— Дайте дорогу или я её грохну.

Я жмурюсь и глубоко вдыхаю, замечая, как останавливается время вокруг. Словно в замедленной съёмке вывернулась из его рук и ударила локтем в правый бок. Именно этой рукой он держал пистолет, направленный благодаря моим действиям вверх. А в следующий миг я услышала тихий щелчок одновременно со свистом, после которого на лицо мне брызнула кровь.

Винторез всегда работает тихо, но метко. Особенно если его в руках держит человек с прямыми руками и зорким взглядом.

Я обернулась и увидела, как приземляется безвольное тело Потапова со входным отверстием во лбу, и понимаю, что могла сейчас лежать рядом точно с таким же, но сделанными из пистолета Макарова.

— Лиза! — окрикнул до боли знакомый голос, а после меня обхватили за плечи и внимательно осмотрели сквозь толстые защитные очки на предмет ранений.

— У неё шок?

— Ща гляну, — ответилт Стрела. В глаза тут же посветил яркий фонарик, от чего я поморщилась и отвернулась, хватая Стагарова за бронежилет.

— Всё нормально. Просто немного напугана.

Слава прижал к себе и выдохнул в волосы, а я вдруг остро ощутила его близость. Мне точно этого не хватало всё время, пока я находилась здесь. Страх отступил только сейчас и мне было важно, что он рядом.

— Нам ещё выбираться отсюда, ребята. Волк ранен.

Встав на цыпочки, я попыталась заглянуть через плечо Стагарова, но он не дал. Отвёл чуть в сторону и обратился к парням, когда раздалась новая автоматная очередь за пределами комнаты.

— Узнайте, что с остальными группами. Будем оттягиваться.

— Они уже к выходу пробиваются. Вторая группа с той стороны зачищает.

— Сколько их тут? — задала вопрос Стагарову так, чтобы только он услышал.

Слава не ответил. Повернулся, заглянул в глаза вздохнул.

— База, у нас трёхсотый. Нашли заложницу, досмотр продолжать не можем, — отчитывается по рации кто-то из парней.

— Группа три, вас понял. Оттягивайтесь.

— Есть, оттягиваться!

Ребята переглянулись и не сговариваясь приняли меня из рук Сора. Сам же Стагаров поднял свой щит и пошёл вперёд в компании с Соколом и Кастом. Не было их минут пять, но, когда вернулись оповестили, что можно спокойно возвращаться. На территории живых не осталось.

Слава обнял меня за плечи и повёл на выход, не задавая никаких вопросов. И только снаружи, когда мы оказались в безопасности, он вдруг повернулся ко мне, обхватил моё лицо руками и молча уткнулся лбом в мой лоб.

Глава 15

— Ты должна вытащить его.

Я смотрела Гвоздю прямо в глаза и не понимала, с какой стати этим должна заниматься именно я.

Прошло два дня, как я дома. У меня не закончился больничный, который я проводила у Прокопенко в гостях. Янчик радушно меня приняла, выделив комнату в просторной квартире моего лучшего друга, а я… Я не хотела никого видеть.

Стагаров сразу после операции вернулся к своей гражданской супруге. Я знаю, что у них был скандал. Прекрасно слышала, как она заливалась слезами и понимала, что он сам должен сделать выбор. Ведь, он не бросил Таню. Ведь он не сказал ей о том, что я ему не безразлична. Честно говоря, в тот день я ждала его до глубокой ночи.

Но он не пришел… а значит принял решение.

— Я не хочу быть той, кто предаст его доверие, — выдохнула я. — Как ты себе это представляешь?

— Чёрт, Виноградова, я не понимаю, как работает твоя логика. Как ты станешь предателем, если предатель не ты?! — разозлился вдруг Ярыч, смяв какой-то листок на столе Арестова.

Я закусила губу, понимая о чём он говорит, но всё ещё не хотела быть человеком, который выманит Сору из дома, чтобы упечь эту тварь в колонию. Кем он будет меня считать? Не предупредила, хотя могла.

Я вздохнула и качнула головой.

— Вы же сами можете разобраться. Без меня.

— Да, но мы хотим быть уверены, что он не возьмёт трубку, если она будет звонить. А он не возьмёт, если ты рядом будешь.

— А как же глушилки?