На Пришибских высотах алая роса

За разговором не заметили, как дорога, идущая по склону, вдруг оказалась на краю крутого оврага.

– Посиди, а я пойду поищу объезд. Через такой овраг машина не пройдет.

И верно, спуститься по такому крутому склону можно было только кубарем, а подняться вообще не возможно. Пока Аня пыталась заглянуть в овраг, машина заскользила по влажной траве. Она молниеносно вскочила в кабину и ухватилась за тормоз, опасаясь, что не сможет удержать машину, груженую ранеными. Кричать и звать водителя она не хотела, чтобы не напугать бойцов, и молила Бога, чтобы шофер оглянулся. Машина медленно спускалась вниз. И вдруг он оглянулся. То ли шорох услышал, то ли почувствовал неладное. Побелевший, как полотно, ринулся к машине.

– Дурак. Как это я? – выругал он себя дрожащим голосом, – не растерялась.

– Да, я, вообще, с перепугу ничего не соображала. Я скорее автоматически, чем осознанно рванула ручку на себя.

– А откуда ты знаешь, какую ручку надо хватать.

– Так на машине не первый раз еду. Видела же, как шоферы, машиной управляют. И в селе до войны мой парень шофером был. Он и сейчас колесит по фронтовым дорогам.

– Откуда знаешь? Переписываетесь?

– Нет. Я без права переписки. Посмотрю, как они там в кузове – не перепугались.

В кузове даже не заметили, а, может быть, и заметили, но виду не подали.

– Чего стоим, сестричка?

– Ищем объезд.

Аня заглянула вглубь оврага и ужаснулась. Там внизу, метров на сто от дороги, лежали трупы немцев. Отходя, они не успели их похоронить. Видно и тот раненый, что попался им на дороге, из этой ямы вылез. «Но, как? Стены оврага почти отвесные?» И ответила сама себе: «Жить захочешь – вылезешь!» Понимая настроение Ани, шофер заметил:

– Видел бы сейчас Гитлер свое славное войско. Так драпают, что хоронить не успевают, и оставляют своих «сверхчеловеков» на растерзание зверям и воронам. Завоеватели хреновые! Они медленно поехали вдоль оврага, и вскоре отыскалась малообъезженная дорога, которая и вывела их к медсанбату.

* * *