На прицеле

— Из-за этого я и переживаю. Она же почти ничего не умеет. Как ему может что-то понравиться? Вы ведь слышали, что стало с виконтом Мэссетом? Его Величество оказалось не удовлетворено услугами со стороны его дочери и беднягу лишили титулов, отобрав все земли. Говоря он переехал на запад и занялся торговлей, заняв у кого-то денег. Что, если с нами произойдёт то же самое?

— С виконтом была несколько иная история. Вы уж поверьте человеку, что каждый день крутится при дворе. Его дочь, скажем так, попыталась нанести императору вред. Скорее всего неумышленно. Но это её мало извиняет. А в вашем случае, я лично проконтроливал вопрос. Она представляет, чего примерно может ожидать и готова на всё, чтобы задержаться у подножия трона. Пусть и стоя на коленях.

За последней фразой последовал взрыв смеха и я передёрнул плечами. А к беседе присоединился второй мужчина.

— Жаль, меня тогда не было в столице. Я бы с радостью принял участие в процессе подготовки.

И снова женский.

— Право, барон. На бедняжку и так много навалилось. Мы же почти не выводили её в свет. Никаких изысканных забав, одни конюхи, да прочая прислуга.

Не самый ожидаемый поворот. Ставу значит выставили из дома за беспорядочные связи, а другие аристократы спокойно рассуждают о том, что новая фаворитка императора не располагает достаточным опытом? Если вспомнить «Бал Масок», то я бы вообще не сказал, что у дворянства есть какие-то моральные ориентиры.

В голову внезапно пришла мысль, что возможно Майрнер выставили совсем по иной причине. В конце концов, я никогда ведь не давил на неё, чтобы выведать информацию. Сходу поверил в первую версию и дальше отталкивался только от неё. Да и если честно, до резонов по которым её хотели продать на юги, мне не было никакого дела. Тогда я был погружён в мысли о том, что наконец выберусь из трущоб и заживу нормальной жизнью.

Зажил. Теперь прячусь в саду, непонятно у кого, раздумывая, как бы ловчее с ними разобраться. А жить осталось всего ничего. Хотя, формально, я из трущоб всё-таки выбрался.

Снова оглядываюсь по сторонам. Вроде бы справа виднеется узкий проход в изгороди, через который можно пройти к дому. Трое участников беседы, судя по всему, сидят за столом, стоящим сразу за кустарником. От них до прохода около тридцати ярдов. Слишком много для прицельного выстрела. Можно ударить магией, но думаю кто-то из них ещё может нам пригодиться. Особенно тот мужик, что заявил о своей приближённости к императорскому дворцу. Раз нет возможности установить наблюдение, можно попробовать использовать другие варианты добычи информации.

Осталось только придумать, как к ним подобраться. И ещё один важный вопрос — сколько в особняке слуг и имеется ли охрана? Рискну предположить, каждый из троицы относится к числу высшей аристократии. Таким положено иметь при себе вооружённых людей. С другой стороны, они сейчас на территории, которую прикрывают защитные артефакты. И обсуждают весьма личные вопросы. Вполне могли оставить телохранителей где-то за воротами или вовсе дома.

Приняв решение, начинаю двигаться в сторону прохода. Револьвер по-прежнему в руке, но когда я добираюсь до цели, то возвращаю его в кобуру, сняв курок со взвода. После чего выпрямляюсь в полный рост и не скрываясь, шагаю дальше.

Поворот налево. Ярд, ещё один. К столу за которым сидят двое мужчин и женщина, как раз подошёл слуга, что-то разливающий по бокалам. Из-за этого меня замечают, когда я уже преодолел треть пути. Тот тоже удивлённо поворачивается ко мне, застыв с графином в руках.

Я же продолжаю уверенно идти вперёд, боковым зрением оценивая ситуацию в доме. Через окна никого не видно. Наружу пока тоже никто не бежит. Возможно всё не так уж плохо? Тут эти трое и ещё пара слуг? С этим вполне можно разобраться, без лишнего риска.

В момент, когда я уже в пяти ярдах от стола, на улицу вываливаются сразу пятеро. С револьверами в руках и весьма напряжёнными лицами. Одинаковые костюмы и идентичные шляпы-котелки. Плюс схожее выражение лица — профессиональная охрана.

— Что вы делаете у меня дома?

Седой мужчина с холёным лицом задаёт вопрос, оставаясь на месте — лишь машет рукой в мою сторону. Никакого страха он явно не испытывает. Лишь лёгкое удивление, смешанное с раздражением. А я набрасываю в голове ответ, отличный от первоначального варианта. Присутствие вооружённой пятёрки, которая держит меня на прицеле, несколько спутало карты.

— Императорская канцелярия, капитан Бернесс. Вы уже слышали об инциденте на южных воротах? В столицу прорвались преступники, ведётся поиск. Мы проверяем всех, кто может их укрывать.

Тот хмурится, но мою версию неожиданно поддерживает более молодой аристократ, сидящий на противоположном конце стола.

— Да, было такое. Подняли в ружьё половину гарнизона. Но к счастью не мой батальон.

Сделав глоток вина, продолжает.

— Какие-то идиоты захватили почтовый пародилижанс и устроили стрельбу.

Седой снова открывает рот, чтобы озвучить очевидное — каким рицером это относится к нему и как я попал в его сад? Перебиваю его, не давая задать вопрос.