На пути «Тайфуна»

– Товарищ лейтенант, – закричал Авдеев, – этот боец уже стрелял из пушки.

– Только из «сорокапятки», – поспешно предупредил я, – и не…

– К орудию, – перебил меня взводный, – четверым номером.

Ну ладно, заряжающим так заряжающим. Эх, если бы еще днем, чтобы казенник хорошо было видно. Так, что сейчас для меня главное? В первую очередь это ровно подать снаряд, потом увернуться от вылетающей гильзы, и еще… Бумс! А вот и третье. Если бы замковый вовремя меня не отпихнул, то мне отшибло бы руку. Значит, еще нужно учитывать откат орудия.

Но, несмотря на временные трудности, освоение новой воинской специальности далось мне без особого труда, так что я даже расстроился, что мне не дали потренироваться еще немножко. Глядишь, тогда бы припомнил какое-нибудь устройство для автоматического заряжания. Но снаряды у нас закончились, или же командование решило, что враг уже подавлен.

– В укрытия, – раздалась громкая команда, и все с удовольствием бросились ее выполнять. Правда, это оказалось не так-то и просто. Щель артиллеристы вырыли глубокую, тут ничего не скажешь. Но вот только на всю батарею она была одна-единственная, больше просто не успели подготовить. И рассчитано укрытие всего лишь на пять человек, а набилось туда чуть ли не втрое больше. Так что располагаться нам пришлось в два слоя – верхние буквально стояли на плечах у нижних. Хорошо еще, что многие батарейцы спрятались в опустевших снарядных ровиках, а то нам тут пришлось бы хуже, чем обитателям теремка. Я уже решил, что мне суждено задохнуться здесь, как артиллеристы стали выбираться обратно.

Обрадовавшись, что все хорошо закончилось, Авдеев начал меня подначивать:

– Какая блестящая карьера. За полчаса поднялся от шестого номера до четвертого. Может, останешься здесь? Глядишь, скоро сержантом станешь.

– А что, и станет, – поддержал его взводный. – Оставайтесь у нас. Раз стреляли из «сорокапятки», то и тут справитесь. А нас сейчас переформировывают в противотанковый дивизион, и все наводчики получат «треугольники». Да и оклады теперь будут повышенными.

От этого лестного предложения нам пришлось отказаться и, получив официальное разрешение, мы покинули позицию.

Особист с водителем в общей давке не участвовали, отсидевшись в какой-то воронке, и сейчас недоуменно стояли, синхронно почесывая затылки, на том месте, где оставили машину. Теперь ее дымящиеся останки годились только на металлолом, как и пустые гильзы, лежащие раньше у нее в кузове, а теперь разбросанные на десятки метров вокруг. Похоже, что несчастную полуторку накрыло буквально в самом конце обстрела, чуть ли не последним снарядом.

– Прогуляемся, – попытался подбодрить нас особист, – тут всего-то километр. – Водителя, уныло поплетшегося за нами следом, он утешать и не пытался.

Успели мы как раз вовремя. Все уже было готово к взлету, и ждали только нас.

– Ветер восточный, – машинально отметил Авдеев. – Взлетать будет удобнее.

Действительно, я только сейчас обратил внимание, что ветер, который последние месяцы дул в основном с запада, теперь сменился на восточный. Теперь сама природа будет помогать нам, дуя прямо в лицо захватчикам.

* * *

Вопреки опасениям Авдеева, ожидавшего от судьбы новых каверз, долетели мы благополучно.

– Ну вот, и приехали домой, зря ты боялся, – пихнул я Пашку локтем и вдруг поймал себя на мысли, что теперь для меня «дом» это не моя уютная квартира в двадцать первом веке, за которую мне, кстати, еще лет двадцать нужно расплачиваться по ипотеке, а любая землянка или избушка, лишь бы там были наши.

Хотя сели мы и не на том аэродроме, где базировалась транспортная эскадрилья, но встретили нас приветливо, сразу дав хлебнуть почти неразведенного спирта и сунув мне новые рукавицы, потому что на мои прежние было страшно смотреть.

Правда, среди дружелюбно настроенных встречающих выделялась своей хмуростью физиономия оперативного уполномоченного Кирюхина, сверлившего нас и наши документы подозрительным взглядом. Сначала я не придал этому никакого значения. Сотрудники особых отделов народ, конечно, специфический, и все относятся к ним, мягко говоря, настороженно, но у них работа такая – искать, кто и в чем виноват. Но столь любимые в наше время страшилки о злобных особистах, которые только и думают, как бы осудить невиновных, немного преувеличены. Если документы в порядке, и есть кому подтвердить наши личности, то бояться совершенно нечего. К тому же ко мне, как к «попаданцу», а вернее сказать, «вызыванцу», ведь Сталин сам меня вызвал, представители органов до сих пор относились исключительно дружелюбно, что в общем-то им было несвойственно.