На пути «Тайфуна» 4

Но хуже, чем снобистское отношение, было другое. И сам Черчилль, и его ставленники, коих было немало в командовании вооруженных сил и флота, не собиралась исполнять взятые на себя союзнические обязательства. Еще в конце сентября сорок первого года из Москвы пришло сообщение, в котором указывалось, что союзники начнут десант на французском берегу лишь когда Германия будет глубоко ослаблена, или же ситуация на советском фронте резко ухудшится, и фашисты выйдут на Кавказ. В последнем случае перед Германией открылись бы перспективы проникновения в Индию и Египет, и Великобритания потеряла бы свои владения на востоке. Но так как захват немцами Кавказа невозможен, то ожидать от англичан операций по ту сторону Ла-Манша следует не раньше, чем мы изгоним противника со своей территории. Вот тогда Черчилль счел бы возможным комфортабельно высадиться во Франции, а до тех пор он собирается развлекаться второстепенными операциями в Средиземном море.

Правда, Рузвельт, считающий врагом номер один именно Германию, а не Японию, настаивал на открытии эффективного второго фронта и желал скорейшего нанесения удара в промышленный район Рура. Но британский премьер, мечтавший, чтобы СССР вышел из войны ослабевшим, всячески создавал у американского президента впечатление, что нужно спасать положение в Африке, а Советскому Союзу помогать лишь отправкой военных грузов.

Впрочем, с отправкой конвоев Черчилль также не торопился, прибегая к всевозможным хитростям и ухищрениям, чтобы задержать суда. Летом, по его мнению, было слишком светло, что грозило обнаружением конвоев, а зимой граница арктических льдов вынуждала корабли слишком сильно приближаться к берегам оккупированной Норвегии. Не гнушались англичане и прямым саботажем, недогружая транспорты, идущие в наши порты. Нельзя не упомянуть также о возмутительном приказе топить свои суда в случае малейшего повреждения, даже если они остались на ровном киле и сохраняли ход.

В общем, Черчилль был бы скорее рад, если бы немецкие линкоры смогли беспрепятственно проскочить проливы и перебраться на север. Не отставал от премьера и первый морской лорд адмирал флота Дадли Паунд, руководивший штабом военно-морских сил, и являвшийся, по сути, главнокомандующим ВМС Великобритании. Чтобы дать представление читателю о его лицемерии, достаточно рассказать об одном случае. Однажды мы разместили в канадских верфях заказ на тральщики и попросили Паунда ускорить его выполнение. В то время Канада еще оставалась британским доминионом, и главнокомандующий ВМС страны мог без труда ускорить выполнение нашей заявки. Адмирал заверил меня, что направил на судоверфи соответствующие инструкции и о выполнении канадского заказа не стоит и волноваться. Однако один из офицеров адмиралтейства, с которым мне приходилось общаться по делам службы, на мой вопрос о тральщиках с удивлением ответил, что канадской фирме предписано отказаться от нашего заказа. Он дал мне копию письма, подписанного Паундом, но когда я предъявил его первого морскому лорду, тот долго не мог придумать оправдания, и лишь что-то невнятно пробормотал о недоразумении.

Чтобы обсудить с подобным человеком столь важный вопрос, я попросил содействия у первого лорда адмиралтейства, как в Великобритании называли морского министра, Александера, очень честно относившегося к союзническим обязательствам.

Мы встретились с Паундом в кабинете Александера и я подробно изложил свой взгляд о предстоящей попытке кораблей брестской группы прорваться через канал. Передислокация тяжелых крейсеров должна была начаться вечером, чтобы корабли как можно дольше оставались невидимыми для противника. Самую узкую часть Ла-Манша предстояло проскочить днем, под плотным прикрытием истребительных эскадрилий.

Паунд мне не поверил. Он вытащил из портфеля обыкновенную ученическую карту и начал невразумительно водить по ней карандашом, доказывая, что если корабли выйдут из Бреста, то обязательно утром, чтобы пройти самый опасный участок в темноте. О том, что англичане могут не заметить эскадру ночью, адмирал и слышать не хотел. По его словам английские радиолокаторы самые совершенные в мире, и немцам ни разу не удавалось их обмануть. Также не считал Паунд необходимым отозвать эскадрильи торпедоносцев из Африки, где, по его мнению, они нужнее.

Конечно, я ожидал подобного ответа, и сдаваться не собирался. Следующий раунд переговоров состоялся с заместителем начальника генерального штаба генералом Наем. Тот уже догадывался о замыслах противника. Ведь приготовления, насколько бы тайными они ни были, не могли укрыться от разведки англичан, ведущих постоянное наблюдение и имеющих в оккупированной Франции многочисленных агентов. Но мне и Пугачеву, пользовавшемуся авторитетом в авиационных кругах Англии, пришлось провести еще немало встреч, как официальных, так и дружественных, прежде, чем в штабах приняли действенные меры.