На пути «Тайфуна» 4

Там и на самом деле ничего сложного не было. Под потолком галереи проходило два монорельса. Точнее, это был один закольцованный рельс, и по нему двигались подъемные механизмы - ручные таль-кошки. Управление талями было предельно простым, они приводились в действие приводной цепью. Тянешь в одну сторону, грузовая цепь вместе с захватом опускается. Тянешь в другую, захват поднимается.

Доставлять снаряды из склада в подбашенное отделение можно было двумя способами. Самый простой, подцепив снаряд кошкой, перемещать его вместе с талью по монорельсу. Ну, а если требовалось ускориться, то снаряды грузились на ручные тележки, а у окон подачи тележки разгружались.

Раздав бойцам перчатки, старый артиллерист показал, как пользоваться храповыми захватами, и предложил попытаться самим. Леонов, взяв себе в напарники дюжего бойца, первым попробовал, взявшись за цепи механизма, зацепить снаряд, и придирчиво убедился, что захват держит его прочно. Затем он без особых усилий потащил снаряд в сторону башни, и под руководством Сихво плавно опустил его на латунный желоб.

Мне тоже было интересно повозиться с таким огромным снарядом, но я опыты Алексея повторять не стал, чтобы не измазаться. Все металлические детали в бункере были покрыты толстым слоем масла, что в сыром климате Сухого острова было суровой необходимостью, а лишний раз мараться мне не хотелось.

Бойцы, назначенные заряжающими, тем временем уже подтаскивали другой кошкой второй снаряд, но с ними фельдфебелю пришлось помучиться. Неопытные грузчики то пытались, опуская грузовую цепь, оттянуть ее в сторону, что унтер категорически запретил делать, то клали снаряд на желоб носиком вперед, то допускали еще какую-нибудь оплошность.

Наконец, в каждое окошко подачи пропихнули по снаряду, и мы перешли в зарядный погреб. С полузарядами было полегче, причем в буквальном смысле, ибо весили они всего лишь пудов пять каждый. Их, при желании, можно было таскать просто руками.

Закончив обучение двух групп подачи, Тату сформировал группу заряжания и повел ее в перегрузочное отделение. Наука перекладывать боеприпасы с лотков на тележки, а с тележек на лотки зарядника, была нехитрой, и дважды показывать красноармейцам ничего не пришлось.

Глядя на то, как расторопно бойцы приноровились таскать боеприпасы, я довольно потер руки. Леонов тоже улыбался, хотя и не забывал переводить надписи на табличках. Один только Авдеев выглядел недовольным. Прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, он скептически наблюдал за нашими манипуляциями, а потом, с неприкрытой подозрительностью поинтересовался у фельдфебеля:

- Сихво, ну зарядим мы орудие, а как стрелять-то без настоящих артиллеристов? Как разобраться во всех этих целеуказаниях, азимутах, углах наводки, суммарных поправках? Может, все-таки подождем, пока командование пришлет профессионалов, а?

Фельдфебель буквально подпрыгнул от негодования, и умоляюще прижал руки к груди:

- Мы справимся, господин офицер, честно справимся. А стрельбу все равно будем вести по методу наблюдения знака падения. Сложные исчисления не понадобятся.

Мне даже жаль стало финна, так искренне старавшегося угодить новой власти, но Павла его заверения не впечатлили.

- Может все-таки лучше действовать наверняка? Вот скажи Сихво, тебе-то зачем торопиться? А вдруг напортачишь?

Финн глянул исподлобья и на минутку задумался, подбирая слова:

- Господин лейтенант, - начал было Тату, но запнулся, глядя на немецкую форму Авдеева. - Простите, сейчас на вас трофейный мундир германского лейтенанта, и я не знаю, какое у вас звание в Красной Армии. Впрочем, я в ваших новых званиях и не разбираюсь. Так вот, вы с вашими сослуживцами уже прославленные воины, захватившие наш остров, и наверняка участвовавшие в осенней и зимней кампаниях. А я для вашей армии пока никто! И если сейчас я сам, без вашего артполка, смогу организовать стрельбу батареи, и она покажет хороший результат, то ваше командование меня отметит. Я займу важный чин в новой финской армии, неважно, присоединят ли Финляндию к вашему Союзу, или нет. В ней я буду прапорщиком и помощником командира этой батареи. А когда я стану офицером, то смогу хоть каждый день белить кофе молоком, пить водку, париться в сауне, менять подметки на сапогах, а по выходным ездить в столицу.

По мне, так мотивация вполне понятная и убедительная. Тахво, тьфу ты, Тату не желает прозябать на младших должностях, и тем более не хочет оказаться в лагере для военнопленных, зато жаждет запрыгнуть в социальный лифт. Следовало немедля принять меры, чтобы наш новый союзник не обиделся, и я как можно более сухим тоном обратился к Авдееву:

- Товарищ младший лейтенант госбезопасности, если у вас имеются конкретные подозрения в саботаже относительно товарища Сихво, то выскажите их. Если нет, то не мешайте работе моей батареи.

Услышав слово "госбезопасность", фельдфебель непроизвольно ахнул, но потом понимающе ухмыльнулся, и примеряющее заметил, что все понимает. Дескать, у тайной полиции такая задача - мешать работать строевикам.