На пути в Эммаус. Надежда во времена неопределенности

Однако иногда на самом деле все совсем не так, как кажется. Что если эти два «религиозных фанатика» на самом деле всего лишь «пришли в себя»? Что если на самом деле эти два второстепенных персонажа несли в себе знание, способное сотрясти мир до самых оснований? И что если, несмотря на вполне безобидную внешность, эти двое, вдохновленные надеждой на новый мир, представляют собой куда более серьезную угрозу Иерусалиму — то есть миру, какой он есть сейчас, — нежели любые самые грозные повстанцы, готовящие бунт изнутри, или самые сильные вражеские армии, нападающие на город извне?

Поднятые здесь вопросы являются особенно насущными для тех из нас, кто продолжает идти по современной дороге в Эммаус. Например, нам нужно спросить себя, по каким критериям мы обычно определяем благоразумие и общее «здоровье» человека, и действительно ли эти критерии так научно нейтральны и беспристрастны, как нам кажется. В странах, считающих себя «цивилизованными», границы психического и душевного здоровья определяются четко и довольно жестко. Стоит кому?то выйти за пределы обозначенных границ, как его отдают в руки специалистов, обученных методам терапии, позволяющей вернуть этого несчастного в нормальное состояние. Тем временем, большинство продолжает действовать рамках цивилизованной системы, неустанно стремясь к приобретению богатства и удовольствий, а люди, формирующие общественное мнение, современные педагоги и имиджмейкеры, контролирующие средства массовой информации, продолжают уверять население в том, что «хорошая жизнь» в современном мире состоит исключительно в достижении именно этих целей. Более того, из?за процесса глобализации такой подход к человеческому существованию постепенно становится универсальным, маня привилегированное меньшинство обещаниями счастья и одновременно насмехаясь над большинством, у которого просто нет выхода из нищеты.

Но что если и в самом центре «цивилизованного» мира, и на его нищих окраинах все больше и больше людей, побывавших в Эммаусе, увидевших там «иного Царя» и получивших иное восприятие мира, начнут осознавать, что сами основы этой «цивилизации» — не что иное, как мошенничество и ложь? Что если по всему миру начинает подыматься волна сопротивления, выражающегося не в слепой ярости и гневе, выплескивающемся в теракты, а в армии «маленьких людей», узревших подлинную славу «нового Иерусалима»? Реакция истэблишмента на такой поворот событий, скорее всего, приведет к тому, что всякий, кто осмелится проповедовать альтернативное понимание цели и предназначения человеческой жизни, будет подвергнут осмеянию и остракизму. В свете непреложных законов рынка его воззрения на общество будут объявлены нелепыми, непрактичными и даже абсурдными. Может быть, его ждут личные страдания и лишения; на протяжении всей человеческой истории люди, проделавшие обратный путь из Эммауса в Иерусалим, воспринимались как серьезная угроза порядку и благосостоянию города, и их нередко выставляли на посмешище как сумасшедших или, когда их число достигало опасных размеров, отправляли в гулаги, каторжные лагеря и колонии, чтобы там они либо осознали ошибочность своих убеждений, либо бесславно умерли. Нет никаких оснований думать, что в век глобализации такое положение дел изменится; но что если миллионы маленьких людей, «увидевших Господа» и тихо повернувших назад в город, все?таки смогут предложить нашему искалеченному, расколотому миру самые прочные основания для надежды, какие только можно найти в наше непростое время?

Назад в Иерусалим

В начале книги мы видели, что путешествие в Эммаус фактически было побегом из города. Ученики просто ушли; они покинули цивилизованную столицу, место страшной казни, где притязания Мессии были категорически отвергнуты. Одновременно это был побег в пригород, где царит мир и сравнительное спокойствие и где у жизни совсем иной темп. Как мы уже говорили, ученикам такой побег был просто необходим, чтобы прийти в себя и исцелиться. Однако когда исцеление свершилось (и свершилось куда быстрее, чем они ожидали), они решили вернуться назад, в город. То, что с ними произошло, и то новое откровение, которое они получили, невозможно было оставить в пригороде; они просто должны были донести все это до столицы. Обратный путь из Эммауса показывает важную взаимосвязь веры в воскресение с городским миром, с самого начала давая нам понять, что первое христианское движение будет носить преимущественно городской характер.