Читаем На «Ра» через Атлантику полностью

Так выглядит «Ра-2» с верхушки мачты. Платформа над хижиной — очень удобный багажник.


Первая операция на папирусном судне. Врач и пациент обмениваются комплиментами. Фото К. Маури.


В бамбуковой хижине тесно, но уютно. Фото К. Маури.


Всем нам в короткий срок пришлось освоить профессию древнего мореплавателя. Фото С. Хеновеса.


Предстоит решить головоломку: как скрепить обломки весла и заставить их работать.


Форштевень в разрезе.


Волны гуляют по палубе.


Обрезаны и нос, и корма. Таким «Ра-2» сохранился лишь в наших воспоминаниях.


Для кино- и фотосъемок мы пользовались маленькой резиновой лодкой «Зодиак» с подвесным мотором.


Приближаемся к Барбадосу. Наготове фотоаппараты — и маленькая рация «воки-токи» для связи с буксиром.


Последнее купанье селезня Синдбада.



 «Ринг Андерсен» — судно тихоходное и мало пригодное для открытого океана (так, по крайней мере, считает капитан). Капитан не хочет удаляться от берега более чем на 300–400 миль, поэтому он склонен подождать, пока мы приблизимся к Барбадосу, и тогда идти навстречу.

Есть, однако, счастливая оказия. На Барбадосе сейчас находится научно-исследовательское судно ООН «Каламар», оно изучает фауну океана и может выйти к нам послезавтра, а еще через четыре дня быть возле нас. Но для этого рейса «Каламару» нужен резон. Нас просят ответить на ряд вопросов, касающихся рыбы, которая вокруг нас плавает, и птиц, которые вокруг нас летают. Если ответы удовлетворят, то судно выйдет.

Договорились, что для размышлений нам нужен час. Весь этот час команда «Ра» словно решала сообща зоологический кроссворд. «Кит!» — кричал Жорж с мостика. «Макрель», — отзывался Сантьяго. «Не макрель, а корифена». — «А эти, с плавниками, летучие, — как их по-латыни обзывают?»

Мы вспомнили нашего Нельсона, каменного групера, не забыли вредной фазалии; перечислили всех акул и китов, встреченных или виденных нами хотя бы издалека. Даже голубь Юби, явно нетипичный обитатель океана, попал в список: нам так важно было показать, какое здесь для биологов раздолье, так хотелось, чтобы они не заартачились, чтобы «Каламар» пришел!

Ровно через час Норман запустил движок.

Приняв информацию, Барбадос медлил. Похоже, там сомневались: им требовалась отсрочка, они просили возобновить связь в семнадцать часов.

Задолго до семнадцати мы уселись у входа в хижину в нетерпеливом ожидании. Тур надел наушники, взял микрофон и начал обстоятельную беседу с Ивон по-норвежски. Мы, естественно, ни бельмеса не понимали и ерзали на скамейке, пытаясь угадать хоть что-нибудь по выражению Турова лица, но он хранил крайнюю серьезность, смотрел прямо перед собой, будто нас и не было. Наконец как бы случайно заметил нас — и заулыбался. Мы поняли, что все в порядке.

«Каламар» выйдет послезавтра пополудни, и «Ринг Андерсен» тоже вдруг расшевелился и решил выходить не через неделю, а через пять дней. На нем будут Ивон с дочками, на «Каламаре» — киногруппа и репортеры.

Атмосфера на корабле резко изменилась. Куда девались усталость и нервозность? Послышались шутки, раздались веселые голоса. Мы засыпали Тура вопросами насчет размеров судов, экипажей их и так далее. В нашем календаре появилась новая точка отсчета: за день до выхода «Каламара», в день выхода «Каламара», в первый день пути «Каламара». Очень приятное имя — «Каламар» (оно значит, между прочим, по-испански «каракатица»).

Норман и Кей совершенствовали правое весло. Они срезали долотом внутреннюю поверхность вилки, чтобы весло не терлось о нее, и сооружали кустарную уключину, продолбив паз в сосновой доске. Пусть сосна трется о сосну — может, поменьше будет стачиваться.

Сантьяго занимался пустыми кувшинами — их требуется разместить под хижиной ближе к корме. Сперва кувшины нужно закупорить, превратить в поплавки. Сантьяго разогрел парафин и залил пробки, потом кликнул меня — и началось сызнова то, чем мы с ним же занимались неделю назад. В чреве корабля, когда оно открылось нам, плескалась вода и гуляли волны. Мы должны были их вытеснить, выгнать — работа кропотливая и неприятная. Хорошо, Тур помогал, подавал веревки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука