На расстоянии звездопада

Никаким особым талантом, как и следовало ожидать, Каролина не обладала, так что разделить восторгов сестры и матери Ульяна никак не могла. Сколько таких вот девочек-припевочек приезжало в столицу, чтобы сгинуть навсегда, раздавленных безжалостным молохом Москвы? Не сосчитать. Воспользовавшись паузой, Ульяна торопливо перевела разговор на другое, с энтузиазмом рассказав свежую сплетню о романе Лерки и певца Сережи Ларина.

Каролина, фанатевшая от сладкоголосого Ларина, к разговору прислушивалась с алчностью, а потом убежала на улицу – пересказывать подружкам. Подружки, кстати, явились через полчаса, с деланно-равнодушным видом, мол, совсем нас не интересует эта звезда, видали мы звезд и покруче, и вообще мы чаю зашли попить. Ближе к вечеру Каролина вместе со своей стаей отбыла на прогулку. Танька тоже ушла к подруге – хвастаться. Дожидаться, пока они вернуться, Ульяна не стала, и уж тем более не захотела вести с сестрой душещипательных разговоров о том, как надо жить, даже ради матери.

Хватит, наговорилась.

Татьяна, сколько Ульяна ее помнила, всегда влипала в идиотские ситуации, из которых выходила безнаказанной. Мать всегда баловала ее больше старших детей, чем сестрица всегда пользовалась.

– С ней вечно что-то случается, а ты ее покрываешь, – злилась Ульяна. – Ни меня, ни Ваську ты так не жалеешь.

– Чего вас жалеть? – возражала Римма. – У вас все хорошо. А она по жизни неприкаянная. Ты же знаешь, что она при родах едва не умерла.

– Поэтому она у тебя любимая дочка?

– Я всех одинаково люблю. Просто ее жалею больше, – говорила мать, и глаза отводила. Продолжать разговоры на эту тему она не любила. Но Таньке, действительно, чаще доставался самый сладкий кусок, самый дорогой наряд, самый нежный взгляд, хотя, кто его знает, может, все это было придумано от мнительности?

Когда Ульяна прочно закрепилась в Москве, с малой родины был выслан десант. Мать огорошила Ульяну известием, чтобы та ждала гостей и «всячески содействовала». Таня приехала с гигантской клетчатой сумкой, уютно расположилась в первой, тогда еще съемной квартире и потребовала, чтобы из нее «сделали звезду».

Ульяна послушно «делала и содействовала», в меру своих возможностей, естественно, чтобы не огорчать мать, возлагавшую на Татьяну немалые надежды, но почему-то ничего не выходило. Не помогали ни связи, ни яркая – куда более яркая, чем у Ульяны – внешность. Обладавшая, по всеобщему мнению, куда большим, чем у сестры, талантом Татьяна так и не смогла уцепиться за предоставленные возможности. Ульяна знакомила ее с нужными людьми, таская с собой на каждый проект, и дело вроде бы сдвинулось с мертвой точки, но потом все шло прахом. Продюсеры и режиссеры, поначалу рассматривающие Татьяну Некрасову как вполне перспективный проект, один за другим отказывались с ней работать.

– О чем ты говоришь? – зло ответил продюсер девчуковой группы «Алмазы», куда Ульяна правдами и неправдами запихнула сестру. – Мне такие, как она нафиг не нужны, уж прости.

В группе Танька продержалась месяц, а потом, уехав на репетицию, неожиданно вернулась домой вся в слезах. Продюсер вытолкал ее на улицу, велев больше никогда не попадаться ему на глаза из-за минутного опоздания. Позже выяснилось, что опоздание было отнюдь не минутным, но даже не первым.

– Леша, только не говори мне, что она не умеет петь, – сердилась Ульяна. – Мы с тобой работали, а ведь мне медведь на ухо наступил, ты же знаешь.

– Ну, слух у тебя есть, – отмахивался продюсер Леша, коренастый крепыш, раскрутивший не один проект. – Голоса нет, это правда. У Таньки и то и другое в порядке. И вроде все при ней, но если б мне предложили выбор: снова раскручивать тебя или взять ее, я бы тебя выбрал.

– Но почему? – фальшиво удивлялась Ульяна, прекрасно понимая, в чем дело.

– Потому что ленивая она. Три дня отходила на репетиции, а на четвертый началось: тут болит, там болит, простудилась, не в голосе, не выспалась, устала, не могу, не хочу… Особенно ее «не хочу» меня бесит. Уль, я все понимаю, мы все с гонором, но я, как никак в шоу-бизе собаку съел. Так что выслушивать от девочки с приходско-музыкальным образованием, что и как надо делать, я не желаю. У меня вон, очередь стоит, только свистни. И покрасивее найдутся, и поталантливее. Мне, знаешь ли, Мадонна в составе коллектива не нужна.

– А кто тебе нужен? – безнадежно спросила Ульяна. – У тебя такая текучка, просто конвейер какой-то. За полгода состав трижды обновился. Зритель запоминать твоих красоток не успевает.

– Да пофиг, запоминают или нет. Публика уже на брэнд идет, а не на голоса. Теперь мне нужно, чтоб девочка, как пионер, была всегда готова. А сестрица твоя до седых волос уже довела. Спасибо за подарочек, конечно, но я – пас. Если она хочет работать, пусть засунет свои понты в задницу и делает все, что ей говорят. Ну, или найдет олигарха, готового проплачивать ее карьеру. Как думаешь, есть желающие швырнуть два ляма баксов к ее ногам? И это еще самый дешевый вариант…

Ульяна вздыхала. С олигархами и без того было туго. А с олигархами, желающими дать денег на карьеру, и подавно.