На расстоянии звездопада

– Вы маму не видели? – быстро спросила Ульяна, подавив желание сдавить жирное горло соседки. – А то я звоню, звоню, и никого…

– Риммочку? Видела, конечно. Она еще с утра ушла. А Таня и Карочка дома, это точно, спят поди. Улечка, ты бы как-то повлияла на них, а? Ну, честное слово, сил нет! Вечером музыка – дыц-дыц! Дверями хлопают, ругаются!

Поднявшая чемодан Ульяна замерла и недоуменно покосилась на соседку.

– В каком смысле – музыка «дыц-дыц»?

– Ну, так они ж ее с утра до ночи гоняют, – охотно пояснила Валентина, нашедшая благодарную слушательницу. – Днем еще ничего, а вечером как включат – так голова лопается… И все ж не по нашему! Вот раньше песни были, я понимаю… «Подмосковные вечера» или «Ромашки спрятались». А тут – тьфу, погань! Я уж думала – не иначе как сатанисты они…

– Погодите, – прервала Ульяна. – Я не поняла. Таня – здесь живет?

– Живет, – радостно закивала Валентина и ее подбородки заколыхались в такт движению. – Живет. И она, и дочка ейная, уже считай полгода как. Я уж Римме говорила: себя не жалеешь, нас пожалей, это ж какие уши выдержат…

– Подержите мне дверь, – попросила Ульяна, прерывая словесный поток.

В блочных пятиэтажках лифты были не предусмотрены. Забираясь на четвертый этаж, Ульяна сердито топала и грохотала колесиками чемодана. Безнадежно отставшая Валентина сопела внизу, повторяла: «господи-господи», но упрямо спешила следом, надеясь не упустить хотя бы часть неминуемого скандала.

Новость, что сестрица Танька и ее дочурка, с претенциозным именем Каролина, живут в квартире матери, убила наповал.

Во время съемок все, естественно, набились в квартиру, и Ульяна демонстрировала режиссеру и оператору, как жила, представляла родственников, хотя, если говорить откровенно, в этой квартире она никогда не жила. На новые апартаменты для матери Ульяна копила два года, откладывая шальные деньги с корпоративной халтуры, модных показов и концертов. Знать об этом поклонникам было необязательно. Не вести же их, в самом деле, в старую халупу с почтой за стенкой, давно потерявшую товарный вид?

Заспанная Танька, прикрывая рот рукой, открыла дверь, пару секунд смотрела на сестру, не узнавая, а потом подпрыгнула, взвизгнула и полезла целоваться с аффектированным восторгом.

– Ой, привет, привет. Ты уже приехала, ага? А я думала завтра… Что же ты не позвонила? Мы бы встретили… Кара! Кара! Ульяна приехала!

Ульяна вошла в квартиру, сердито грохнув чемоданом о пол, сбросила туфли и уселась за стол.

Квартира явно носила разрушительные признаки присутствия Таньки и ее великовозрастной балбески-дочери. На подоконнике валялась расческа с клочьями рыжих волос, заколка, пудреница, пластиковые браслеты и дешевенькая бижутерия. У стены выстроился ряд туфель, а на вешалке, под двумя пошловатыми сумками, болталась ветровка поросячьего колера, слишком вызывающая для взрослой женщины. Привычного, почти стерильного порядка, к которому безуспешно приучала обеих дочерей Римма, не наблюдалось, несмотря на то, что мать явно пыталась привести квартиру в идеальное состояние. Дорогой ремонт, оплаченный Ульяной, уже получил сокрушительный удар от двух светлых голов, смело вносящих в интерьер собственные нотки. На большое зеркало в прихожей налепили бантиков, стразиков, ленточек. А в уголке кто-то совсем отчаянный приклеил скотчем плохо нарисованный портрет Ульяны. Судя по мастерству исполнения, художник явно пытался скопировать его из журнала, переусердствовав с черными линиями. От этого черты лица стали грубыми и гротескными, зато выдающийся бюст автор шедевра увеличил еще больше. Проследив за взглядом Ульяны, Танька пояснила:

– Это Каролина рисовала. Знаешь, у нее явный талант. В школе все восхищаются, а учительница сказала: Каре прямая дорога в дизайнеры. Или модельеры. Нет, скажи, здорово? Я считаю, что она вполне может покорить Москву. Будет вторая Ира Пластова. Та ведь тоже малолетка, а теперь у ней сама Бритни Спирс одевается.

– У Пластовой папаша миллионер, – рассеяно сказала Ульяна. – То, что Спирс одевается у Пластовой мулька рекламная. Бритни еще не совсем с ума сошла. Все это выдумки.

– Ну и что? Поду-у-умаешь, папа миллионер, – протянула Танька. – А у Кары тетка – звезда. Это грамотный пиар-ход. Знаешь, надо вам на следующую обложку сфотографироваться вдвоем. Нет, лучше сфотографируемся втроем! Слу-ушай, а может, мы сделаем так: сперва мы с тобой, потом ты с Карой, потом я…

В своих хитростях сестрица была пряма и безыскусна. Ульяна не стала слушать дальнейших предложений и скривилась.

– Мама где?

– Да ушла куда-то, – ответила Танька, недовольная грубым вмешательством в ее мечты, и зевнула, сладко потягиваясь. – Утром еще ушла. Не помню… Чего-то говорила, но я сквозь сон не разобрала. Позавтракать надо… Будешь пельмени?