На разных берегах (Часть 1). Жизнь в Союзе (Часть 2). Наши в иммиграции

Рувим еще продолжал рыться в сумочках, до конца не осознавая того, что произошло. Но что теперь делать?! Они прошли регистрацию, значит, видимо, могут сесть в самолёт, но все ваучеры на гостиницу, трансферы отсутствуют. Нет обратных билетов на самолёт. Действительно поездка невозможна. У Рувима всё похолодело внутри..., но, главное, он испугался за Сильву – ведь ещё вчера у неё было такое высокое давление. Что делать? Как её успокоить?

– Ну, мы не поедем, ну и что? Это же не конец света! Главное, что все живы и здоровы. Никто не умер. Ну, не поедем! – ничего более умного в этот момент растерянности ему не могло прийти в голову.

“Как это обидно, как несправедливо то, что произошло, – плача думала Сильва, – ведь мы были уже почти в самолёте. Ещё несколько часов и мы были бы там в сказке. За что это нам? Как я виновата перед Рувимом – ведь документы были у меня! Нет, это несправедливо, так не должно быть”.

Насколько ей позволяли силы Сильва побежала вниз по лестнице к месту досмотра. Рувим поспешил за ней. Сильва пыталась посмотреть не упала ли сумочка с транспортёра, не застряла ли где-нибудь внутри смотровой камеры, громко повторяла, обращаясь ко всем производящим досмотр только с одним доступным им словом “Tickets”. Рувим старался объяснить: “We lost our tickets in small blue bag” – на большее не хватало запаса слов. Их обращения к служащим и пассажирам были безрезультатны.

До отлёта самолёта оставалось чуть более 20 минут. Люди спешили, и в этой суете и толкучке несчастье двух стариков было незаметно другим, как песчинка в горстке песка. Меж тем на стариков было жалко смотреть. Они метались от одного служащего к другому, бледные, потные, жалкие.

Так продолжалось, наверное, минут десять, как вдруг Сильвия увидела в руках у стоящей в отдалении у входа в служебное помещение высокой женщины, видимо начальнице контролёров, их синюю туристическую сумочку. Сильвия подбежала к ней, ожидая, что её спросят фамилию, номер рейса. Но женщина молча, без каких-либо эмоций и сочувствия отдала сумочку.

Много позже, возвращаясь к случившемуся и анализируя ту трагическую ситуацию, старики пришли к выводу, что пропажа сумочки была не случайной и, если бы в ней были деньги, она не была бы возвращена. Конечно, там в служебном помещении содержание сумочки было изучено. Поскольку в ней отсутствовали деньги, она не представляла никакой ценности и её можно было вернуть владельцам. А расспрашивать их фамилии? Зачем? Ведь и так в течение почти 10 минут за ними наблюдали и видели их метания и тщетные поиски.

Но в тот момент, когда сумочка была снова у них, старики были не в состоянии осознать, что произошедшая с ними маленькая трагедия, стоившая им нервов и здоровья, не случайность, а следствие чьего-то злого умысла. В тот момент не хотелось думать ни о чём плохом. До отлёта самолёта оставалось совсем мало времени. Через несколько часов их ждал Лас-Вегас – этот сказочный город среди пустыни, в котором никогда не кончается праздник.

2002 г.

ЖЕЛТАЯ МАЙКА

Те несколько лет были самыми трудными в моей жизни. Подолгу не было постоянной работы. Я кое-как перебивался мелкими заработками.

Делил маленькую комнату на Брайтоне с еще одним таким же бедолагой. В общем, завидовать было нечему.

В один из летних воскресных дней, которые здесь в Нью-Йорке отличаются особой жарой и духотой, я решил освежиться в океане. Пляж был забит народом. Все же я нашел свободное местечко около спящего мужчины, голову которого скрывал зонт. “Чудак, – подумал я, – пришел в такую жару спать на солнцепёке. Спал бы себе дома. Впрочем, у него так же, как и у меня, возможно, в доме нет кондиционера”.

Понежившись минут двадцать в воде, я вернулся на место. Чудак уже проснулся и собирал свои вещи. Голову его теперь украшала дорогая шляпа. Солнцезащитные очки тянули больше, чем на сто долларов, на руках несколько дорогих колец. Что могло привлечь этого небедного джентльмена на наш Брайтонский пляж? Я был удивлен. Но более всего поразился, увидев на нем такую же желтую майку, как моя. И черная надпись на груди совпадала. Но где же моя майка? Когда джентльмен встал, я увидел на майке знакомую дырку, которую я как-то по неосторожности прожег сигаретой. Тут мне стало ясно, что на мужчине моя майка.

– Извините, сэр! – обратился я к нему. – Вы, как мне кажется, надели мою майку! В другое время я не стал бы вам говорить о таких пустяках. Но сейчас я испытываю материальные трудности, так что даже эта майка для меня определенная ценность!

В моем голосе джентльмен, видимо, уловил некую угрозу.

– Да!? – мужчина начал с удивлением осматривать себя. Затем быстро полез в сумку и, порывшись, вытащил оттуда такую же майку.

– О, извините, произошло недоразумение. Они так похожи. Но вы, надеюсь, не станете заявлять на меня в полицию?