На развалинах мира

Пес резко затормозил, и, вернувшись, как бы независимо поплелся за мной, с сожалением оглядываясь в сторону посадки насекомого.

— Нет, приятель. И не думай. Кто его знает — вдруг ядовитый? Слопаешь ненароком, а потом сдохнешь здесь, в коликах. Видел, какой у него рог? Застрянет в брюхе, и ау…

Пес посмотрел на меня скептически и забежал вперед. Я, ошалев, даже остановился:

— Бред… Не знаю, как на счет разговаривать, но односторонняя связь, кажется, уже установлена. Меня ты понимаешь прекрасно. Если еще со временем услышу внятный ответ… Стоп, лучше не надо.

Ночевать остановился возле большого валуна, вывернутого из глубин и теперь возвышавшегося в поле. Он достигал размеров одноэтажного дома, и в его естественной выемке мы могли укрыться от дождя, если тому вдруг приспичит начаться. Я, все-таки, решился на следующий день пройти в сторону непонятного свечения, а потом, перейдя овраг, направиться домой. Разведка впустую не обрадовала. Хотелось найти что-нибудь интересное, вроде разрушенного жилья, а там — чем черт не шутит? — следы пребывания людей. Хоть золу от костра… Пришел же откуда-то, тот несчастный, который нашел свою гибель в пасти обезумевшей собаки? Хотя в степи, это, честно говоря, казалось нереально. С другой стороны, — какая еще степь? У мегаполиса существовало до двадцати городов-спутников, не считая сотен мелких поселков и ферм — не провалились же все они в преисподнюю? И во всех них тоже имелись магазины, склады… Мародер из меня вышел опытный, возвращаться с пустыми руками не хотелось. И, если главная цель не достигнута, то вторичная должна быть исполнена. Самоуспокоившись, таким образом, я накормил пса и преспокойно улегся на расстеленное одеяло.

Ночь прошла быстро. То ли не спалось, и я провел большую ее часть, ворочаясь на подстилке, то ли просто рано встал. Мы быстро позавтракали — хотелось пройти как можно больше, чтобы успеть вовремя, повернуть к развалинам. Я жевал с неохотой — все приелось! — зато пес с нескрываемым удовольствием. Только ради него я брал с собой еще и банки, что существенно утяжеляло ношу. Он так обожал свою неизменную перловку с мясом, что я не мог сдержать улыбку, видя, как он поглощает содержимое. Погладил его по холке — щенок сразу завалился на спину, подставляя живот. Пришлось почесать и туго набитое брюшко.

— Что-то ты разъелся, милый. А растешь медленно. Может, таким и останешься?

Он блаженно задергал лапами, и лишь приподнявшееся ухо выдало его интерес к моим словам.

— Правда, ты и так не очень-то маленький. Или я не замечаю, как ты тянешься. Станешь с медведя — как потом кормить? Ладно, разнежился. Пошли. Нечего валяться. Еще местных блох нахватаешься — остригу потом наголо, будешь знать!

Он кувыркнулся через плечо, и, встав на лапы, ткнулся мордой мне в ладонь.

— Ну — все, все… Нежности тут развел. Пошли!

Еще полдня мы тащились по склону оврага, который, казалось, тянулся нескончаемо. Яркая полоска на востоке сильно приблизилась и теперь занимала почти все видимое пространство. Все больше становилось побегов — все таких же красных или желтых. Я сорвал еще один и понюхал:

— Запах, как запах. Травой пахнет, зеленью… Или, как теперь правильно будет — желтенью? Так…

Пес тоже понюхал, но не найдя для себя ничего интересного, побежал дальше. Я немного отстал и сорвал очередной росток.

— Значит, не только животные… То есть — не одни насекомые. Те зверьки, которых ловит в городе щенок. Те звери, которые хотели поймать нас. А теперь — и растения. Почему? И почему мы с псом не изменились? Или — все еще впереди? Нет, не хочу…

Из раздумий меня вывел лай пса. Я поднял голову. Он мчался по склону, делая красивые и длинные, словно кошачьи, прыжки. Собаки так не бегают. Я отметил про себя — еще одно доказательство… В следующую секунду меня прошиб холодный пот — что-то бесформенное, не уступающее щенку в размерах, выскочило из земли, угрожающе рявкнуло, и скрылось среди камней. Щенок в азарте кинулся вдогонку и растерянно закружился на месте.

— Стоять!

Я бросился к нему. Пес злобно гавкал и бросался на какое-то отверстие, не решаясь, однако, туда пролезть.

— Стоять!

Еще раз крикнул, видя, как при моем приближении, у щенка появляется, исчезнувшая было отвага. Мало ли, какая тварь могла там скрываться? Судя по мелькнувшим размерам — вполне порядочная. Из отверстия тянуло сыростью и плесенью.

— Сиди.

Оставив пса возле дыры, сделал небольшой круг. Будь это подземный житель — таких норок могло оказаться немало, и второй, а то и третий вход найдется обязательно. Но осмотр ничего не дал — ни единого отверстия я не обнаружил. Вернувшись к щенку, призадумался. Вторая половина дня обещала стать веселой — если оставаться на месте и попытаться достать этого зверя? Но что это могло нам дать? Я посмотрел вперед — степь продолжалась еще далеко… Возможно, там, дальше, ничего и нет…

— Ко мне.

Я отошел от норы и снова скомандовал:

— Ко мне!

Пес неохотно подчинился. Я погладил его и заставил сесть возле себя.