На развалинах мира

От досады я решил уклониться от берега к юго-западу. Это решение вело нас в желтые пески, к границе которых я уже подходил со стороны города. Но внутрь мы не забирались. Если ядерный взрыв и пресловутая шапка-гриб, в котором я давно сомневался, все же имел место быть — то мы идем на самую опасную территорию…

Под ногами хрустело подобие стекла. Шагать по нему становилось все хуже — мои мокасины не обладали большой толщиной подошвы и я чувствовал каждый камушек с острой гранью, если он направлен вверх. Примерно одинаковое состояние испытывал щенок. Он начал останавливаться, поочередно подымая лапы. Мое упрямство завело нас в не самый благоприятный для жизни, район…

— Умаялся… Я тоже. Ладно, давай еще немного протопаем — и завернем к северу. Вроде с половину этой пустыни прошли…

Уговаривая скорее себя, чем его, я преподнес ладонь к глазам. Не от солнца — скорее, по привычке, — Так отсекалось все лишнее, концентрировалось внимание.

— Пусто… Пески. Нет тут никого. И быть не могло. Все, щеня. Мы нужную норму выполнили — и шабаш. Вот водички глотну, и в путь. Домой.

Черный устало вильнул хвостом… а потом поднял голову и замер в одной позе, словно изваяние.

Поведение щенка меня насторожило… Если ранее, увидев что-то интересное, он, либо срывался с места и мчался исследовать новую территорию, либо, возбужденно метался кругами, почуяв чьи-то следы, то сейчас мой четвероногий приятель словно застыл, настороженно прижав уши к лобастой башке. Такая поза означала одно — опасно! Доверять инстинкту пса я уже научился — и в следующее мгновение, уже выхватив стрелу, прилаживал тетиву к луку…

Черный не сводил глаз с россыпи камней, что находилась от нас на расстоянии примерно двадцати, двадцати-пяти шагов. Я слегка приподнял лук, следуя за его взором… Прошло несколько секунд томительного ожидания. Неведомый враг не показывался. Я прислушался — откуда-то издалека донесся сухой треск. Однако пес, слуху которого я порой доверял больше, чем собственному, не повернул головы, все внимание, устремив только на россыпь.

— Сиди здесь.

Не уверенный в том, что щенок меня послушается, я, тем не менее, решил предпринять, хоть, что-нибудь — ждать в бездействии могло быть просто опасно. Если там, среди камней, затаился кто-то, или что-то, что встревожило пса, лучший способ избежать внезапного нападения — напасть самому! Оставив Черного стоять на месте, я быстро взобрался на пригорок, с которого открывался вид на округу, и который еще вчера выбрал ориентиром для нашей остановки. Холм был значительно выше удаленной россыпи — и я с некоторым облегчением убедился, что позади камней ничего нет. Далее, до самой кромки уже далекого болота, простиралась относительно ровная поверхность, если не считать нескольких валунов, появившихся здесь вероятно в результате землетрясения. Если здесь и был кто либо — то только за этими валунами. Но ни малейшего шевеления там я не увидел. Могло ли щенку показаться? Ветер, свободно гуляющий среди перекореженной степи, шуршание песка на гребнях далеких барханов… Да мало ли? Еще раз, осмотрев все ближайшие места возможного укрытия неведомых существ, я уже более спокойно стал спускаться обратно.

— Сидишь? Хоть бы голос подал… чему испугался-то? Или, шутки такие?

Щенок, оставленный мной внизу, словно превратился в изваяние. Он, по-прежнему, не сводил глаз с камней, не отреагировав на мои слова ни малейшим движением. Я нахмурился — такое поведение не могло означать игру…

Что-то заставило меня обернуться. Что-то, чему я не знал названия, но про которое знал точно — Этому ощущению не доверять нельзя! Под сердцем, словно слегка защемило, все тело напряглось — и я, даже не пытаясь разобраться, одним рывком вскинул лук навстречу неизвестности…

Стрела со стуком ударилась в камень, древко разломилось — а я, прилаживая очередную, не сводил глаз с непостижимо быстрой тени, стремительно прячущейся среди камней. Движение продолжалось доли секунды — но мне хватило, чтобы оценить и размер существа, и даже его происхождение. И, едва я это понял — холодок ужаса едва не сковал мне все члены…

…Несколько недель назад, еще в самые первые наши выходки за пределы города, довелось увидеть луг, сплошь усеянный крупными жуками, величиной чуть ли не с мою ладонь. Еще тогда я поразился их размерам — хотя, на фоне остального преображения природы, такой итог мог бы, наверное, считаться вполне естественным. Но в тот раз — да и после! — мне и в голову не приходила мысль, что не только жуки могут так измениться в размерах… Преобразования, затронувшие животный мир, до сих пор как-то мало затрагивали насекомых — если не считать того случая, и жутких комаров. И я, больше обращая внимание на чудовищных крыс, или огромного ящера, совершенно забыл, что в новом мире некоторые старые знакомые могут оказаться едва ли не страшнее этих кошмарных зверей…

Я мог ошибаться в мелочах, в количестве лап и высоте этой твари, но совершенно уверен в одном — тень, исчезнувшая среди камней, принадлежала гигантскому пауку.