На родине предков

Четыре человека, остававшиеся на мосту, развернулись, чтобы удрать, но после залпа их седла опустели. Прибывшие всадники кружили на месте. Маленький человечек с сержантскими нашивками на видавшей виды серой форме вопросительно взглянул на Клея:

– Генерал?

– Молодец, Джексон. – Клей остановил лошадь на краю моста и посмотрел вниз. Пленник стоял на четвереньках на песчаной отмели со все еще связанными запястьями. – Пошлите кого-нибудь – пусть его подберут.

Джексон развернулся, чтобы отдать приказания, Джош, разговаривавший с кавалеристами, подъехал к Фитцджеральду:

– Больше не делайте со мной такого, генерал. Эта война уже закончена.

– Ты в этом уверен?

– Генерал Ли пробивался к Аппоматтоксу, рассчитывая на припасы и отдых, да только наши ребята не нашли там ни того ни другого. У Ли осталось двадцать тысяч человек. У Гранта – шестьдесят. Все кончено, генерал.

– А где сейчас Ли?

– В местечке Терке-Кроссинг. Он там заночевал.

Клей посмотрел через перила моста: там трое его людей подошли к связанному.

– Ладно, – сказал он. – Тогда поехали его искать.

Когда Клей и его люди пробрались через позиции янки, снова шел сильный дождь. Терке-Кроссинг был настоящей дырой. Генерал Ли обосновался на маленькой ферме, предпочтя дому амбар. Двери были распахнуты, и кто-то развел внутри огонь. Штаб расположился биваком вокруг, в палатках.

Когда люди Клея приблизились, их окликнули часовые. Тайри назвал пароль. Это всегда был неприятный момент. Что ни говори, именно часовые убили генерала Джексона[2]после Ченселлорсвилля. Фитцджеральд осадил лошадь и повернулся к сержанту Джексону:

– Вы с ребятами раздобудьте что-нибудь поесть. Увидимся позднее.

Солдаты ускакали. Джош спешился, подобрал уздечки – свою и Клея.

– Что теперь?

Из амбара вышел молодой санитар:

– Генерал Фитцджеральд?

– Именно так.

– Генерал Ли будет рад вас видеть, сэр. А мы думали, что потеряли вас.

Джош сказал:

– Я буду поблизости, генерал. Возможно, я вам понадоблюсь.

Ли был на удивление хорошо одет – в великолепную форму конфедератов; совершенно седой, он восседал за столом, который штабной офицер поставил у огня. Клей Фитцджеральд зашел внутрь:

– Генерал...

Ли поднял голову:

– Простите, что я больше не могу называть генералом вас, Клей. Я так и не сумел добиться утверждения приказа о вашем возведении в звание командира бригады. Мы вступаем в завершающую стадию развития событий, так что вы снова становитесь полковником. Я слышал, вы опять ввязались в бой.

– Обычная стычка.

– У вас всегда так.

В этот момент из полумрака вышел молодой капитан в серой шинели, наброшенной на плечи, с левой рукой на перевязи. Он передал Ли бумагу:

– Последнее донесение, генерал. Армия тает. Хорошо, если у нас осталось пятнадцать тысяч.

Капитан покачнулся и едва не упал. Ли сказал:

– Садитесь, Браун. Плохо с рукой?

– Ужасно, генерал.

– Ну, вам повезло. Здесь единственный старший офицер кавалерии армии конфедератов – полковник Клей Фитцджеральд, который одновременно является врачом.

Браун повернулся к Клею:

– Полковник? У меня есть для вас сообщение. – Тут он упал на одно колено. Клей усадил его на стул, обернулся и крикнул:

– Джош, мой хирургический саквояж, да побыстрее!

Рана была скверная, резаная, очевидно от сабли. Браун исходил потом от страшной боли.

– По-моему, десять стежков, – сказал Клей. – И виски, чтобы промыть рану.

– Кое-кто, наверное, скажет, что мы тратим впустую хорошую выпивку, – сказал Ли.

– Ну, не впустую, генерал. – Клей обернулся, когда Джош зашел с хирургическим саквояжем. – Там должно было остаться немного настойки опия.

Ли улыбнулся:

– Так ты, значит, все еще жив, Джош. Вот чудеса.

– Вы, я и полковник Клей, сэр. А сколько воды утекло.

Джошуа открыл саквояж, и Браун сказал:

– Никакого опия, полковник.

– Вы сможете забыться, если я дам вам достаточную дозу, капитан. Это обезболивающее средство.

– Нет, благодарю. Мне следует сохранить ясную голову. Я нужен генералу. Виски вполне сгодится, полковник. Давайте приступим.

Клей взглянул на Ли, тот кивнул:

– Храбрый парень, и он имеет право на собственный выбор. Так что приступайте, полковник. – В голосе его зазвучал металл.

– Тогда с вашего позволения, сэр. – Он кивнул Джошуа, который взял бутылку виски, стоявшую на столе у Ли, откупорил и поднес к губам Брауна.

– Выпейте как можно больше, капитан.

Браун кивнул, сделал глоток, потом еще один.

– Достаточно.

– Вдень нитку в иголку, Джош. – Клей закатал рукав Брауну. – Несладко вам придется. Так что держитесь.

Он плеснул неразбавленным виски на открытую рану, и молодой капитан вскрикнул. Джош подал изогнутую иголку с шелковой ниткой.

– Встань за стулом и держи его.

Под бесстрастным взглядом генерала Ли Клей полил виски себе на руки, протер иголку и нитку, соединил края раны, вогнал иглу в тело. К счастью, при первом же стежке Браун снова вскрикнул и потерял сознание.

Час спустя, закусив чем-то вроде рагу, Клей и Ли сидели за столом и потягивали виски. Снаружи не переставая лил дождь.

– Итак, мы с вами коротаем остаток ночи на дороге в никуда, – сказал Ли.

Клей кивнул: