На родной земле (СИ)

Серьезный подарочек. Нет, конечно, не равноценный обмен – до божественного артефакта легендарная сабля все-таки не дотягивает. Но по сравнению с обычными, улучшенными и даже уникальными железками это просто что-то запредельное. Прибавка к Силе и Подвижности, огромный бонус к умению, да еще и все доступные для персонажа девятнадцатого уровня перки нахаляву. Я потратил почти пять минут на описание всех неожиданно свалившихся на меня абилок и плюшек – и вышло очень даже ничего. Со всеми прибавками к урону и вычетами к расходу очков выносливости я и без магического ускорения превращусь в самую настоящую ходячую мясорубку. Легкобронированных противников сабля вполне может развалить надвое даже с одного удара. С тяжелыми латами придется повозиться чуть подольше, но если она действительно умеет сама искать щели в доспехах…

Грозное оружие. Для дальнего боя, конечно же, не годится, но ближнем не так уж сильно уступит даже Гунгниру. А если сражаться верхом – пожалуй, в чем-то и превзойдет… Страшно подумать, сколько склафов покрошила за триста лет эта игрушка — а до сих пор как новая. Никаких особенных украшений — обмотанная кожаными полосками рукоять чуть больше ширины ладони, закрученные книзу и кверху узкие пластинки гарды и посеребренное навершие в форме головы то ли дракона, то ли какого-то другого хищного ящера – из булгарских легенд. Даже ножны простые, кожаные, хоть Есугей и без труда мог бы обвешать их золотом. Его родовой клинок служил для дела, а не для показухи… и все равно выглядел безумно дорогим.

Один металл чего стоит. Не привычный стальной блеск с голубоватым отливом – скорее чуть желтоватый… и тусклый. Сначала я заподозрил какое-то особенное покрытие, но оно непременно со временем износилось бы или просвечивало бы через царапины.

А царапин не было – вообще. Даже тех, которые остаются на кромке лезвия от заточки. Древнее оружие Дува-Сохора должны были точить сотни, если не тысячи раз за столько лет… но ни единого следа! Я осторожно провел саблей по тыльной стороне ладони – и лезвие оставило на ладной рукавице борозду. Острое, как бритва. Я легонько щелкнул по нему пальцем, но привычного пения стали так и не услышал… Йотуновы кости, оно что, из камня? Или далекие предки Есугея умели делать какую-то сверхпрочную металлокерамику? Надо бы показать саблю кузнецу в Вышеграде – но потом. Если уцелею до конца дня… И если уцелеет Вышеград с кузнецом.

Я шагнул вперед и несколько раз взмахнул саблей, привыкая к весу. Неожиданно тяжелому для изогнутого лезвия, которое по сравнению с оставшейся где-то на Барекстаде «Звездой Сааведры» казалось чуть ли не игрушечным. Видимо, упавший с неба триста лет назад металл не только в сотни раз превосходил железо по прочности, но и примерно в полтора – по удельной массе. Но мне это ничуть не мешало. И не только потому, что сабля добавляла Силы и Подвижности — скорее из-за идеального баланса. Интересно, здесь еще падают метеориты?..

Но думать больше не хотелось. Ни об этом, ни о чем-то другом. Даже предстоящая битва вылетала из головы, которую понемногу наполняло только пение клинка. Сабля будто бы сама вращалась в руке, все быстрее рассекая холодный утренний воздух. Манила за собой, уводила в танец – одновременной прекрасный и смертоносный. Чужое, взятое взаймы мастерство просачивалось в мышцы, намертво вбивая разученные кем-то другим движения и разгоняя тело до предела человеческих возможностей – и дальше. На все уже шестнадцать единичек Подвижности.

-- Вижу, по нраву тебе булгарская сабля, ярл.

Волшебная музыка прекратилась – а с нею прервался и танец. Я споткнулся и едва не вогнал саблю себе в ногу.

– Крепко же тебя хан заболтал. – Мстислав сложил руки на груди. – Теперь хожу да гляжу – не сбежишь ли к булгарам.

Он подкрался незаметно. Видимо, все-таки решил проследить за мной, хоть я и ушел совсем недалеко от того места, где среди молодого леса спряталась его конная дружина. Да уж… Доверие так и прет.

– Постыдился бы, княже, – огрызнулся я. – Я друзей не меняю.

– Да я теперь уж и не знаю, чего думать! – Мстислав покачал головой. – Но верно сделал, что сразу ко мне пошел, а не к боярам да гридям. Ежели ты бы мне тут еще и дружину баламутил – велел бы батогов всыпать, и что ты человек конунгов бы не поглядел!

– Сам не дурак, знаю. – Я убрал саблю в ножны. – Гридям перед боем такое говорить – только во вред. А вот тебе, княже…

– Хватит! – рявкнул Мстислав. – Ежели опять мне будешь говорить, чтобы я хана послушал…

– А и послушал бы! – не выдержал я. – Чай, не переломился бы. Дело хан говорит! Будто сам не видел, чего творится…

– Да видел я. – Мстислав шагнул мне навстречу и заговорил тише. – Видел… Только все одно – нельзя с булгарами дружбу водить. Может, и не врет хан, что совсем в степях жития не стало – да только не нужны ему скловены. Может, и не тронут покамест, а ежели голод зимой подступит? Враз всем головы посрубают! Своя рубашка к телу завсегда ближе, а свои детки роднее.

– Так, княже, я не…