На рубеже веков. Дневник ректора

Горжусь, что управился со всем за сорок минут. И с обзором королевских кровей, и с угощением, которое было прекрасным, и с общением. Встретил Ларису Васильеву, Олега Попцова, Наталью Леонидовну Дементьеву, к которой у меня есть тяга, Эдварда Радзинского и Гришу Симановича, с которым, вроде, помирился. Должен сказать, что Гриша показал даже — некоторое благородство, потому что в свое время первым на него наскочил я. Я бы сказал даже — благородство русское, что я очень ценю.

Эдвард — как всегда был в центре разговора. Мы вместе повспоминали, как в Ленинграде в 1968 году его высадили из туристического автобуса, когда мы ехали вместе за границу. Он в нашем автобусе был как бы всеобщим любимцем, все жены начальников, которые ехали в изобилии, были счастливы такому знакомству. А вот когда ему в Ленинграде объявили, что паспорта у него нет, все как-то быстро от него отшатнулись. Оказывается, и он заметил, и я запомнил, как я тогда его поддержал. В тот момент, когда вокруг него образовался некоторый вакуум, когда все мечтательно отвели взоры, я пошел вытаскивать из багажника его чемодан. Вот это чувство справедливости и совесть когда-нибудь меня подведут.

Не буду подробно описывать то, что было на столах. Мы, бедные люди, должны пользоваться такими случаями, но, надеюсь, и богатые не каждый день такое едят. Креветки, еще раз креветки. Гигантские креветки жареные. Тарталетки с рыбным фаршем. Необычная курица. Баранина, специально выращенная для жаркого и десерт, и пирог, и клубника, и крем, и многое-многое другое. Да здравствует британская монархия!

Вчера ночью начал читать романы Ольги Новиковой, о которых говорил по ТВ Саша Шаталов. И умная вроде бы баба, и культура у нее есть, и бойкость, а все неживое, будто бы переписанное с других романов. В сознании ничего не держится. Но это только начало. Нет, как я говорю, раствора, одни сухие плиточки, кафель не держится, летит и бьется.

25 июля, вторник. Утром остался дома, чтобы выбрать темы для экзаменационных этюдов. На этот год, в связи с некоторым давлением на меня по поводу приема, дам темы по-настоящему литературные. Не картинки и наблюдения. В каждой из тем будет некая литературная загадка. Каждая потребует некоторого движения головы. Посмотрим, как справятся, а уж потом будем говорить о снисхождении.

Д/о темы этюдов 26 июля 2000 года среда.

1. Кое-что о «почтовых лошадях просвещения».

2. Как бы Достоевский написал «Толстого и тонкого».

3. Народная сказка как зеркало российской действительности.

4. Легенды и призраки Литературного института — «Дом Герцена».

5. Русский при дворе короля Артура.

Звонили из «Нашего современника» относительно дальнейшей верстки. Интересно, что корректор сразу же начала говорить мне о Маше Платоновой, с которой она прежде работала в каком-то издательстве. Ни дня без Маши. Наглый напор и крик, — это ее кредо. Уже тогда она говорила, «я за счет отца буду жить оставшуюся жизнь». Интересное кино, а меня никто никак не сподвигнет взять справку о том, что я сын репрессированного. Это какие-то льготы при поездках на электричке и при оплате за квартиру.

В бассейне вечером попытался побольше подвигаться, чем это закончится, не знаю. Уже после бассейна пошел смотреть в «Художественный» фильм «Вдова с острова Сен-Пьер». Такого глубокого кино я давно не видел. Сюжет самый для кино обычный, для зрелищности выбран и один из экзотических островов-колоний Франции и время — середина прошлого, ХIХ века. Костюмы, паруса, море, широкие юбки и пышные прически. Совершено преступление, есть убийца, везут, чтобы его казнить, на гильотину. Но этот фильм о свободе, о том, как грешно, когда один человек убивает другого, о том, что жизнь всегда дает человеку шанс, чтобы вырасти душой. Здесь отблеск французских идей Просвещения. Фильм об отмене смертной казни. Фильм меня убедил, вернее, укрепил в моих собственных представлениях об этом предмете.

26 июля, среда. Утром ездил в общежитие, где застал жуткий бардак у наших студенток-иностранок. Они вцепились в близко расположенных видных русских ребят, а ребятишки на этих в основном некрасивых девушек смотрят с тайной надеждой. Барбух, мой милый ученичок — женился на француженке, Мартынов, мой милый ученичок, — женился на ирландке. Сердцу не прикажешь! Ирландки стали ходовым товаром для наших молодцов. Сейчас на выданьи Аликулов, я его несколько раз заставал на вечерних посиделках в ирландском логове. Но естественная у меня к нему претензия, дружишь с девушками, участвуешь в их пирушках, то хоть последи за порядком. Чтобы твои собственные подружки не попадались.

Многое недоделано в буфете. Сережа Лыгарев как всегда пообещал, но у него куча дел и по охране, и по собственной конторе. Перед отъездом в общежитие раздал темы этюдов и поговорил с преподавателями. Конкурс должен начаться с этого экзамена, с первого маленького самостоятельного творчества, не следует, поставив вам пятерки, перекладывать решение на преподавателей литературы и языка.