На рубеже веков. Дневник ректора

«Я начинаю думать, что наш президент — это сторукий Шива. Только этим можно объяснить те многочисленные грехи, в которых его обвиняют. Двумя руками столько не сотворишь Да и вообще, существует что-либо, в чем не мог быть обвинен В.В.Путин. Кажется, он даже неблагоприятно повлиял на выборы президента США и погоду в Атлантике. Что касается последнего, не знаю. Но вот на отъезд в благословенную Америку бывшего депутата Березовского — точно. Именно политические причины, и нелюбовь к Березовскому президентских структур, а не мелкие хозяйственные затеи, заставили правоохранительные органы вызвать знаменитого богатого человека повесткой по делу «Аэрофлота». «Политическое давление!» — воскликнул знаменитый бизнесмен и общественный деятель. Теперь Березовский в эмиграции. Как князь Курбский, как Ленин, как Гиппиус с Мережковским. Заметим также, что во всех случаях, когда богатого человека вызывают к следователю — это политическое давление. Это нелюбовь президента. Гусинский, Березовский, красноярский Быков — это лишь три руки Шивы, а у Шивы, как известно, их сто, как у нашего президента».

20 ноября, понедельник. С появлением О.В. я опять зажил «полной» жизнью. Снова возникло то психическое напряжение, которого и я, и весь институт были лишены два года. Я уже давно замечал, что она постепенно старается поставить себя в виде первого лица в институте, пытаясь везде настоять на своем. Здесь какое-то удивительное ничтожно-низкое личное начало соединено с советско-купеческим представлением о роли первого лица. Я уже не говорю здесь о некоторых ее финансовых «неточностях». Деньги, которые сдавала ей за обучение Бинева, и которые долго проболтались где-то в ее личном «подчинении», так и не нашлись. А потом, как низка и пренебрежительно с подчиненными. Я решился на это, когда почувствовал, что и она сама будет смотреть на меня, как на идиота, если я допущу ее до работы. Утром я вызвал ее и объявил о моем решении. Она уходит экономистом-подсчетчиком в учебный отдел. Я даже сохранил ей заработную плату выше на 1000 рублей, чем ей полагалось по закону. Но до чего шустра и предусмотрительна девушка. Хотя и ей, и всем известно, что отец ребенка Федя, и он сам не отказывается от этого, но вырвать нужно еще и особый статус и госденьги во время декрета. Отцом своего ребенка она записывает своего отца.

Я разговаривал с ней два с половиной часа. Но все мои доводы разбиваются о ее внутренние планы и о том, как же она теперь выйдет на работу. Я уже знаю ее уклончиво-сосредоточенное выражение лица, когда что-нибудь из задуманного не получается. И по мере того, как она упорствует у меня все меньше и меньше жалости. Во время разговора возникает мысль о том, чтобы сделать О.В. заведующим плановым отделом, у нас здесь вакансия, отдел такой нам нужен. Но позже, говорю я. А почему не сейчас. И хотя отдел нужен уже сейчас, но все равно назначать буду позже, чтобы не перешагивали через мою волю. Она говорит, что будет думать, зная мою отходчивость и рефлексию, а я говорю, что приказ отдам сегодня же. Возник даже такой пассаж: «Может быть, я не буду прерывать отпуска» — «Я тебя предупреждал, что выходишь рано. Теперь ты вышла. Заявление лежит в отделе кадров. Ты можешь взять отпуск, но уже с новой должности».