На рубеже веков. Очерки истории русской психологии конца XIX — начала ХХ века

Вопрос об эксперименте в психологии вызвал в 1894 г. острую дискуссию на защите в Московском университете докторской диссертации Н. Н. Ланге. Получивший философское образование в Петербургском университете, Н. Н. Ланге был оставлен при кафедре философии. Во время заграничной командировки он начал заниматься психологическими экспериментами в лаборатории В. Вундта. Защитив магистерскую диссертацию но истории нравственных идей, он занял кафедру философии в университете в Одессе, преподавал философию и психологию, продолжая экспериментальные исследования, организовав там психологическую лабораторию. Диссертация явилась результатом экспериментальных исследований процессов восприятия и внимания.

Оппонентами Н. Н. Ланге были Л. М. Лопатин, профессор кафедры философии Московского университета, и С. С. Корсаков, известный психиатр, организатор психологической лаборатории при клинике медицинского факультета Московского университета. На защите между оппонентами возникла дискуссия (Отчет., 1894). Они с разных точек зрения оценивали диссертацию: Лопатин был противником психологических экспериментов, а Корсаков видел главное достоинство работы диссертанта именно в разработке экспериментальных методов. После диспута были опубликованы статьи А. А. Токарского, Н. Я. Грота, Г. И. Челпанова, отразившие их отношение к эксперименту в психологии (Грот, 1896; Токарский, 1896; Челпанов, 1896).

Токарский доказывал решающее значение эксперимента в психологии, причем такого, который опирается на методы естествознания, т. е. на объективные методы. Другого взгляда придерживался Грот. Психологический эксперимент, по его мнению, должен быть принципиально иным, чем эксперимент в естествознании, поскольку предметом психологического исследования является внутренний опыт, благодаря которому психические факты доступны наблюдению. Г. И. Челпанов, в то время энергично завоевывавший себе ведущее место в психологической науке, считал, что эксперимент в психологии может найти применение, но его надо подчинить интроспективной психологии, что, по сути, означало исключение из него объективного метода и сохранение субъективного. Введение Сеченовым объективного метода в психологию, полагал Челпанов, «имело роковое значение для судьбы психологии в России: многие еще и теперь при словах „эмпирическая, физиологическая, экспериментальная психология“ думают, что дело идет о сеченовских рефлексах головного мозга, об отрицании самонаблюдения и т. п., а с этим, конечно, ни один психолог не согласится» (Челпанов, 1896, с. 147).

Введение эксперимента в психологию явилось одним из важнейших итогов ее развития в XIX в. в России (так же, как и в Западной Европе, и в Америке). Однако началась идейная борьба за методологические основы эксперимента. Особую остроту она приобрела на первых Всероссийских психологических съездах, где развернулась полемика по вопросу о путях развития психологической науки. Впервые он был поднят на Первом съезде в связи с постановкой Челпановым вопроса, который в свое время задавал Сеченов: кому и как разрабатывать психологию, на Втором съезде — в связи с программным докладом Челпанова о задачах психологии.

Это было столкновение разных взглядов на роль эксперимента в развитии психологической науки, на соотношение теории и эксперимента, на экспериментальные методы — объективный и субъективный. В отличие от прежних дискуссий, теперь речь шла уже не о том, быть или не быть эксперименту в психологии, а о том месте, какое он должен занять в психологической науке, о его значении, должен ли быть экспериментальный метод подобным естественнонаучным или в психологии будет сохранен субъективный метод, присущая ей интроспекция.

Представителей педагогической психологии (организаторов съездов) возглавлял А. П. Нечаев. Психиатры и невропатологи, занимавшиеся экспериментальными психологическими исследованиями в психологических лабораториях психиатрических клиник Казанского, Харьковского, Московского университетов, Петербургской Военно-медицинской академии, сгруппировались вокруг В. М. Бехтерева. Университетских психологов кафедр философии на историко-филологических факультетах представляли от Петербурга А. И. Введенский, от Киевского на Первом съезде, а потом от Московского университета — Г. И. Челпанов, от Одессы — Н. Н. Ланге, от Казани — В. Н. Ивановский. Особую группу составляли представители духовных академий и семинарий.