На руинах Империи

Фредди не лёг. Сидел и смотрел в огонь. Если этот дурак сказал правду… То… то Эркину первая пуля. Оказаться рядом и выкупить? Купить. Сколько бы ни запросили. На себя, на Джонни, это уже без разницы. И будет… «Что?» – остановил он себя жёстким вопросом. Что будет? Как Эркин рассказывал тогда русскому, как хозяин покоряет раба? И он будет бить Эркина по лицу и давать целовать свою руку. А Эркин… «Ещё раз тронешь – убью. Тебя, себя, но убью. Я битым жить не буду». Сам сказал. И не будет. Пойдёт в полную раскрутку. Насмерть. Он уже видел такое. Шёл второй его год после Уорринга. Три заказа подряд, и Джонни дёрнул его в имение, где работал тогда управляющим. В этих местах как раз. На месяц ковбоем. Пасти стадо. Коровы, телята. Напарником к молчаливому немолодому ковбою, судя по говору, тоже из Аризоны. Но они почти не разговаривали друг с другом. Он даже имени напарника не помнит. А может, и не знал. Вот тогда-то…

…Он приехал в имение за недельной нормой и ещё не понял толком, что тут происходит, когда Джонни его позвал:

– Фредди?! Сюда! Скорей!

Бросив поводья, он метнулся на голос. Сарай не сарай, словом, коробка без окон с тяжёлой дверью. Из-за двери шум борьбы и голос Джонни. Он рванул дверь, едва не сорвав её с петель, влетел внутрь и, увидев только, что Джонни с кем-то сцепился, с ходу огрел противника Джонни кулаком по затылку. Хорошо огрел. Парень сразу рухнул, и он смог оглядеться.

– Ты как, Джонни?

– В порядке, – Джонни переводил дыхание. – Бывало и хуже.

Рубашка Джонни разорвана у ворота.

– Тебя что, душили?

Джонни пожал плечами.

– Я не успел спросить его намерений. Ты не убил его ненароком?

– Тебя это волнует?

– Я не хочу вычета, Фредди. А его только вчера купили.

И тогда он посмотрел на распростёртое у его ног тело. Это был индеец. С двумя клеймами на спине, исполосованной старыми и свежими рубцами.

– Помоги мне, Фредди. Пока он в отключке.

Вдвоём они подтащили тяжёлое костлявое тело к стене. Джонни надел на индейца наручники, прикреплённые цепью к стене, удовлетворённо выдохнул.

– Ну вот. Отойдём теперь, пусть отдышится.

Они отошли к двери и закурили.

– Что это такое?

– Раб в раскрутке, – Джонни жадно затянулся. – Я сейчас приду, Фредди.

– Как хочешь. Может, он и успокоился.

Джонни вышел, а он остался. Курил и смотрел, как медленно приходит в себя индеец. Цепь не позволяла встать, и парень корчился на земле, тщетно пытаясь, как он не сразу понял, вырвать ввинченное в стену кольцо, к которому крепилась цепь. И также не сразу понял, что чудовищная ругань, вырывающаяся вперемешку со стоном из окровавленного рта, обращена именно к нему.

– Нарываешься, парень, – миролюбиво предупредил он. – Я и ещё раз врежу.

В ответ новая ругань. И такая, что он не выдержал, шагнул к тому. И еле успел отпрыгнуть, так внезапно индеец попытался ударить его ногами. Он выхватил кольт, но рука Джонни удержала его.

– Он этого только и хочет, Фредди.

Индеец лежал на земле, вытянув вперёд скованные руки, и искоса наблюдал за ними, тяжело дыша.

– Он нарывается на выстрел, Фредди, – тихо сказал Джонни и вздохнул. – И добьётся ведь своего, дурак этакий.

– Я… рабом… жить… не буду, – медленно выдохнул индеец.

– Идём, Фредди, – Джонни за плечи развернул и вывел его из сарая, закрыл дверь на засов. – Жалко. Ещё в полной силе парень, работяга, и на тебе… – и досадливо выругался.

Джонни успел сменить рубашку. Он сочувственно кивнул, не то чтобы понимая, а догадываясь о сути проблемы.

– Жалко, – повторил Джонни. – Если за сутки не покорится, придётся докладывать.

– И что тогда?

– Мне, я думаю, ничего. Его привезли уже таким. Пока я не докладывал, думал, что отойдёт. Но если он при хозяине повторит… ну, что рабом жить не будет, то тогда… – Джонни заглянул в его лицо. – Ладно, Фредди. Сейчас я тебе соберу провизию.

– Джонни, если я могу что…

– Нет, Фредди, езжай. Это мои проблемы…

…Фредди развернул своё одеяло и лёг. Нет, всё это, насчёт выкупа, полная ерунда. Эркин рабом больше не станет. Да и остальные тоже. Но и Саймон ошибается. Патронов всегда хватает. И в стрелках недостатка не будет. Но… но не круглый же идиот, кто это придумал. Всех цветных перестрелять, так кто работать будет? Белая рвань? Как же, уж она-то наработает… Он ещё услышал, как лёг Эркин и ушёл к стаду Андрей, и провалился в сон окончательно.

С места ночёвки они ушли первыми.

Второй день дался легче. По-летнему солнечный яркий день, травяные безлюдные места. Бычки успокоились и привычно подчинялись парням. А после дневки в речной долине пошли играючи.

Фредди ещё утром, поглядев на усталого, не выспавшегося Саймона и его угрюмых пастухов, окончательно решил, что весь трёп о возврате несерьёзен и думать об этом нечего. Вернуть прошлое ещё никто не мог. Да и русские уходить так скоро не собираются. А при них… никакие фокусы не пройдут. А чем позже начнут поворот, тем меньше шансов на удачу.