На руинах империи

Развитие денежного хозяйства больше всего пошло на пользу третьему сословию в колониальных окраинах. Действительно, рост городов был связан с прогрессом денежной экономики, а ««возвышение торговца» представляло собой появление касты кормильцев в отрыве от метрополии, экономическая власть которого покоилась скорее на деньгах, чем на земле. Однако пока мелкие купцы являлись всего лишь уличными торговцами, во всем сходными с теми ростовщиками более близких к нам времен, о которых мы знаем, что они имели малое отношение к капитализму. Что же касается меньшинства крупного купечества или (что не одно и то же) городской элиты, то какова бы не была природа его доходов, экономического поведения и воздействия на экономические структуры, влияния в общество оно не имело.

Каста кормильцев в колониальных окраинах пока являлась маргиналами. В основном это были торговцы, выросшие из среды маркитантов при армии. Основным предметом их сделок служили дорогие, но малообъемные товары: пряности, роскошные ткани, шелка. Так же обстоит дело, хотя и в более слабой степени, с ганзейцами, но похоже, как это утверждал наряду с другими исследователями М. Лесников, что до середины ХIV века торговля зерном и даже лесом имела для ганзейцев второстепенное значение, тогда как воск и меха приносили им большие доходы.

Сама природа зачастую огромных прибылей от торговли предметами роскоши показывает, что эти операции совершались на «обочине» основной экономики. Об этом же говорит и структура торговых компаний: большинство купеческих ассоциаций, кроме прочных сообществ семейного типа, создавалось лишь для одной сделки, деловой поездки или на срок от 3 до 5 лет. Не было ни подлинной непрерывности в их предприятиях, ни долговременных инвестиций – если, конечно, не принимать в расчет долго сохранявшийся обычай растрачивать значительную, а иногда и основную часть своего состояния в посмертных дарениях.

Социальная иерархия в большей мере определялась другой, новой ценностью – трудом. Действительно, городские классы завоевывали себе место благодаря важности их экономической функции. Сеньориальному идеалу, основанному на эксплуатации крестьянского труда, они противопоставили систему ценностей, в основе которой лежал свой собственный труд, сделавший их могущественными. В городской среде новый водораздел изолировал категорию «людей ручного труда», ремесленников и пока что немногочисленных наемных рабочих. Был момент, когда интеллектуалы из университетских кругов пытались определить себя как работников умственного труда, занятых – рука об руку с другими ремесленниками – на «строительной площадке» города. Они поспешили связать понятие элиты с представлением о собственноручном труде. Но даже нищий поэт Рютбеф гордо воскликнул впоследствии: «Я не из тех, кто работает руками».

Как видим, второй этап экономического развития империи евреев характеризуется упорядочиванием всей финансово-экономической системы, ее жесткой централизацией и, вследствие этого, мощным всплеском всей экономической жизни. Для его осуществления необходимо было создание узко профессиональной касты, осуществлявшей функции учета, контроля и развития всей этой системы. Необходимы были паучки, плетущие золотую паутину. На этот же период приходится и восстание кшатриев, бунт воинов, отодвинувших жрецов от власти. В результате наступления определенного хаоса в государственной структуре и найденного компромисса между кастами жрецов и воинов, для обеспечения безопасности финансово-экономической системы и обслуживающего ее персонала – касты евреев, появляются уникальные структуры – военно-монашеские ордена. Воспитание членов данных орденов, впрочем, как и правящей элиты огромной Империи происходит на территории монастырского типа – Новом Израиле. Иерусалим в то время стал Академией управления, экономики и финансов федерального значения. И любой будущий король, герцог или Магистр, обязаны были пройти обучение в стенах этой Академии.

Итак, вновь созданная каста финансистов – евреев приступает к своим обязанностям повсеместно. Для более качественного и безопасного исполнения этих обязанностей на местах ее прикрывают военизированные структуры поддержки двойного подчинения. Военно-монашеские ордена. Слуги двух господ. С одной стороны слуги воинской касты, с другой – жреческой. Давайте рассмотрим экономическую особенность данного периода в связи с этой двойственностью подчинения. На самом деле вылившуюся в неподчинение никому, кроме высшей власти Империи в метрополии.