На румбе 202

Витя не отрываясь выпил еще почти полный ковш воды. Стало немного полегче.

— Пошли, что ли, — сказала, поднимаясь вслед за отцом, Саня.

Витя видит, как она старается не смотреть в его сторону. Он незаметно стряхнул с глаз уже остывшие капельки слез и бросил быстрый взгляд на Колю. Тот тоже, как и Саня, делает вид, что не заметил Витиного «героического» поступка. Только от старания не расхохотаться весь рот у него перекосился на сторону. Словно подавившись улыбками, неестественно застыли за столом и кунгасники.

— Ну и пошли! — как мог грубее проговорил Витя и первым выскочил за Софроном на палубу. И сразу бешеный порыв ветра подхватил мальчика, придавил его к рубке. Даже за то короткое время, что прошло с момента прихода кунгасников, погода резко ухудшилась. В добавление к ураганному ветру низкие черные тучи прорвались холодным дождем. Несясь со скоростью не менее сорока метров в секунду, дождевые капли секли по лицу, по не покрытому одеждой телу, как крупный песок из пескоструйной машины, под которую как-то угодил Витя на Кировском проспекте.

— Ну и погодка! — ворчал Коля, стараясь укрыться за широченной спиной шагающего впереди Софрона. — Не нужно бы на «Богатырь» добираться, никто б меня не вытащил из кубрика.

— Никогда не ожидал, что нас так неприветливо встретит Камчатка, — стараясь не отставать от товарища, заговорил Витя. — На Камчатке, по Крашенинникову, здоровый воздух и вода, нет ни сильной жары, ни холода…

— Он, видно, в «Курилку» не попадал, — буркнул Коля.

— Не бывает ни грома, ни молнии и нет ядовитых животных, — продолжал ленинградец.

— Насчет грома и молнии не знаю, а вот воды тут хватает с избытком, — отряхнулся, как собака, вышедшая из воды, юнга. — Скорей бы до этой хибары добраться, может, там хоть обсушимся.

Диспетчерская артели «Приморье» находилась в нескольких сотнях метров от сидящего на песке «Труженика», но дорога к ней показалась ребятам бесконечной.

Когда Софрон постучал в дверь рубленой избы, стоящей у края затона, начало темнеть.

— Ураган, — Коля показал Вите трепещущий на сигнальной мачте черный шар. — Штормовой сигнал.

Витя это и сам понял. Он не раз видел такие сигналы на осводовском посту в Парке культуры и отдыха в Ленинграде. Да и погодка не располагала к выслушиванию лекций по морской практике. Не задерживаясь у сигнальной мачты, он юркнул за Софроном в избу.

Вначале Вите показалось, что в комнате, освещенной фонарем «летучая мышь», нет ни души. Но когда глаза освоились с полумраком, он увидел, что на скамье у окна, поджав под себя ноги, сидит мальчик лет девяти. Не обращая внимания на вошедших, малыш, прильнув к стеклу, не отрываясь смотрит в сторону штормового моря.

— Эй, есть тут кто ответственный? — позвал Софрон.

— Есть. Я дежурный диспетчер, — раздался звонкий голос. Из внутренней двери в диспетчерскую вошла высокая, стройная женщина, с коротко подстриженными волосами, в которой Софрон не сразу узнал рыбачку, встретившую «Труженика» в затоне.

— Мишатка, что ж ты не посветишь гостям? — сказала женщина.

— А чего им светить? И так видно! — отозвался, не слезая со скамьи, Мишатка. — Ну что, бабушка Вера, ничего нового не слышно?

— Пока ничего. — Бабушка Вера высоко подняла над головой фонарь. — Сюда, сюда входите, да дверь закрывайте, дождище-то так и льет!

— Ох-хо-хо… Не отдышусь… Ну и силища! С ног валит, — сказал, стаскивая с головы зюйдвестку, Софрон.

— «Курилка», — спокойно отозвалась бабушка Вера. — Дело обычное.

— А что у вас тут… — начал было Софрон.

Бабушка Вера, бросив быстрый взгляд на мальчика, приложила палец к губам.

Поставив на полочку фонарь, она подошла к висящему на стене телефонному аппарату и быстро завертела ручку индуктора:

— Станция, станция!

Саня по-хозяйски осмотрела комнату и потянула Витю к русской печи:

— Прислонись, тепленькая. Промок ведь.

— Богато ребят набрал, шкипер, — сказала бабушка Вера Софрону. — Свои или чужие?

— Всякие есть, и свои и чужие, — отозвался Софрон. — Ну, команда, первей всего — обсушиться. Скидывай с себя все мокрое. Выжимай воду из куртки, — провел он рукой по Витиной спине. — Видишь, промокла насквозь, аж на пол льет!.. Разувайтесь! А ты, матрос, что присмирел? — поднял он за подбородок Колину голову. — Сейчас попросим диспетчера связаться с «Зарей Востока» и узнаем, какие есть распоряжения с «Богатыря». Там у нас рация работает.

Резкий дребезжащий звонок заглушил слова Софрона.

— Что? Станция? Наконец! — Бабушка Вера сняла телефонную трубку. — Доча, у тебя есть связь с «Зарей Востока»? Надо вызвать! Передать, что ихний артельный катер «Труженик» с кунгасами благополучно прибыл в артель «Приморье». Наказывай, что еще передать, — обернулась она к Софрону.

— Что соль сохранена в целости. Выгрузим на берег, укроем брезентом. Кунгасы, как начнется прилив, тоже вытащим, малость подлатаем. Отсюда, из «Приморья», пока не стихнет шторм, не тронемся… А что, если председателя «Зари» к телефону вызвать? Пожалуй, вернее поговоришь, чем через передатчик, а? Скажем, через полчасика, а?