На рыдване по галактикам

Вспомнив, что нужно еще проверить результаты анализа воды и образцов кой-какой растительности, торопливо приступаю к завтраку. Блинчики и в самом деле просто божественны. Жаль, что припасы скоро иссякнут… Тогда мы еще и о печеньках с ностальгией, может, начнем вспоминать.

— Волшебно! — точно центаврийский удав, вмиг заглотив свою порцию, говорю Тасе. — Я тоже склоняюсь к мысли, что некий заряд доброты даже до покрытого вечной космической мерзлотой сердца эти блинчики должны донести. Гастрономическая магия — страшная сила, как говаривала одна из моих прабабок, собираясь сменить очередного законного супруга на более молодого. В поисках вдохновения она перечитывала старинную подшивку кулинарно-эротических журналов. Как же они назывались-то? «Кастрюльные страсти»? «Сластолюбие и кухня»? «Печем эротично»? Впрочем, неважно. Главное, не предлагай деликатес мини-доку: после того, как он поест, вряд ли останется хоть что-то, кроме девственно чистого стола, а от зародившейся в нем доброты все равно никакой практической пользы не будет.

Последние слова выдаю уже из коридора: все та же неуемная жажда деятельности влечет меня в лабораторию. Раз уж нас занесло черная дыра знает в какую галактику на неведомую планету — надо сводить с ней более близкое знакомство, куда теперь деваться-то? Одними глюками от псевдоподсолнушка сыт не будешь. Надо искать хоть что-то материальное, пригодное для поедания. Да и вода нужна, как ни крути.

— Ну что, гарем мой, все позавтракали? Гоу гулять? Цилли, бери сварку, Ярка — бери бластер, ты на охране сегодня, — командует через какое-то время селектор голосом конопатого нахала.

— Это что сейчас было? Вот это слово на букву гэ? — мрачно уточняет Цилли из какого-то своего механического закоулка корабля. Ее вопрос сопровождает мерный металлический «бах» чего-то тяжелого по чему-то железному.

— Гоу и гулять. А остальное вам послышалось, бортмеханик Ибрагимбек, — моментально включает кэпа хитрозадый и.о. Дать бы ему пинка хорошего за то самое слово, да ведь опять получу взыскание с занесением, на сей раз за физическое попрание субординации. Вдруг таки вернемся — а этот конопатый узурпатор мне уже все личное дело за какие-то пару-тройку дней капитанства окончательно испохабил? Летать тогда штурману Соколовой много-много лет на каком-нибудь корыте еще похлеще рыдвана… Мусоровоз вон, скажем, по зажопии вселенной героически водить, виртуозно прокладывая курс для отлова космического хлама среди метеоритных потоков.

Так что я во второй раз за это утро умудряюсь смолчать и отправляюсь облачаться в термак, продолжая диалог с Нюком исключительно мысленно. В том духе, что если бы во всей вселенной из особей мужского пола уцелели только Стратитайлер и какой-нибудь тагаранец, то даже у йети было бы больше шансов покорить мое типа сердце… или гормоны. Тот вон в хозяйстве полезный, из его шерсти можно зимние свитера и носки вязать! Гарем… придумал тоже… владыка… может, у его нянюшки сбой какой в программе случился в сторону древнего Востока и этих вот всех глупостей? Заложила в тыковку зачатки мании величия какими-нибудь роботосказками — и вот пожалуйста, получите теперь зеленоволосого султана, раскатавшего губищу на выводок наложниц. Быстро ж с него налет столичной цивилизации слетел, за пару каких-то суток. Ну ладно он меня дразнит, всецело полагаясь, должно быть, на мой инстинкт сохранения красивого личного дела, без выговоров за членовредительство в отношении всяких и.о. капитана… Но надо ж — и при Цилли не убоялся такое ляпнуть. От жадности на блинчики дуть не успевал, и от них мозг вскипел, что ли?

Прихватив на всякий случай новые контейнеры для проб, иду к шлюзу. Вода здесь после соответствующей обработки оказалась вполне пригодной для питья, а вот собранные растения не порадовали. Ядовиты во всех проявлениях. Недаром я всегда подспудно не одобряла вегетерианства. Это же просто низость — отнимать еду у моей еды! Видимо, жевать корешки — точно не наш удел. А вот барбекю из местных, смахивающих на птеродактилей, пташек, может, как раз то, что надо. Не одни туземные цветочки не прочь полакомиться мясом, гомо сапиенсы тоже довольно-таки плотоядны.

У шлюза уже маячит монументальная фигура бортмеха со сварочным аппаратом на плечище. Интересно, рискнет ли наш и.о. капитана еще разок заикнуться про свой гарем, когда с одной стороны окажется Цилли со сваркой, а с другой — я с бластером? Но тот убрехался в скафандр и играет в командира, раздавая уставные команды. Впрочем, в противометеоритнике ему и гнев Цилли не страшен. Снаружи они тут же воспаряют на антигравах над многострадальным бортом «Дерзающего», принимаясь за работу, а я прогуливаюсь по полянке с оружием наготове, поглядывая то в небо, то по сторонам. Солнце только-только выползло из-за горизонта. Над рекой яростно сражаются за выхваченную из воды тварь небольшие крылатые создания. Сам трофей рассмотреть не удается — то ли местная рыбешка, то ли младший братишка того водяного, что хотел со мной поближе познакомиться.