На рыдване по галактикам

Правда, мне Нюк в этот момент больше напоминает мою любимую овечку… в момент попытки познакомить их поближе с сухопутной хвосторогой десятиножкой. И глаза у нее были такие же, и на стенку сарая она взбегала так же лихо, причем, без всяких там гравиботинок. Но за последние недели я уже подучилась вовремя прикусывать свой язык, поэтому только фыркаю и следую примеру графа Дракулы.

Свет мигает еще пару раз, а затем наше клозетное узилище погружается в темноту, и мы, висящие вниз головами, напоминаем деллианских летучемышиных драконов. Насколько я помню из курса ксенозоологии, местные умственно недоразвитые ящеры измудрились там скреститься с привозными экземплярами рукокрылых, что лишило потомство остатков интеллекта, зато подарило возможность целыми днями болтаться вниз пустой головушкой. Кстати, у этого, как я теперь могу оценить, есть свои плюсы. Волосы вот в глаза не лезут больше.

— Атакуем на счет «раз», — предупреждает Цилли, хрустнув в темноте костяшками пальцев. Я лихорадочно размышляю, где же у вражин уязвимые точки и есть ли они вообще? Душить мне их, пихать в вакуумный толчок (тут опыта у нас с Нюком завались!), щекотать под мышками? А ведь они еще все время в этих своих шлемах рассекают, даже по макушке хорошенько не тюкнешь. Оружие бы какое-никакое… Тут замечаю, что в левой руке все еще сжимаю тубу с неизвестным веществом. Вооружиться чем-то другим не успеваю: как раз в этот момент из-за двери раздается встревоженный галдеж. Походу, при обесточивании все замки здесь автоматом открываются, дабы обеспечить возможность для эвакуации экипажа.

— Раз! — гаркает Цилли, отключая магнит, и земляндским орехом обрушивается на тыковку сунувшемуся с фонарем в толчок конвоиру. Хряк! Даже изрядно полегчавшая, она вполне может свернуть ему хребет. Нюк сигает следом.

В следующее мгновение я теряю их из виду, поскольку оказываюсь чертовски занята: пытаюсь удержаться на шее у своего гоподрила, на которого с размаху приземлилась. Хорошенько пришпорив его коленями, пинаю по руке, держащей пистолет. Паразит так и вертится воробьиной гидрой, норовя меня скинуть. Судорожно хватаясь за его шлем, я умудряюсь, видно, нажать на какой-то механизм, и лицевая пластина приподнимается. Недолго думая, тут же сую в образовавшуюся щель тюбик и от души давлю. По толчку плывет сказочный аромат ванильных пирожных, а чужак неожиданно пронзительно орет и начинает бешено крутиться вокруг своей оси. Меня мотает, точно на древней центрифуге, на какой раньше пригодность в космонавты проверяли. Наверно, хорошо, что я так и не рискнула этого лакомства отведать. Может, это вообще инсектицид от ксенотараканов каких-нибудь особо зловредных? От джокордов, например, а ванилька — чтобы вонь их перешибить.

Посильнее стискиваю шею буйного иноходца, и скорость его вращения начинает снижаться. Тут мой норовистый мустанг выдает финальный взбрык, и я воспаряю над инопланетными готически узкими писсуарами, чтобы совершить довольно мягкую посадку на уже бесчувственную тушку его коллеги, над которым успела поработать Цилли. Добавив и в моего заряд из отнятого в честном бою станнера, Крошка выпуливает еще пару-тройку в открытый шлюз и рявкает, рывком поправив сбившуюся в бою набок непривычно пышную грудь:

— Нюк!

— Я… тут… — сипит из ближайшей кабинки, в дверях которой только ботинки елозят. В толчок вражину топить потащил? Не на жизнь, а на смерть сцепились, похоже.

— Держись, мы идем! — гаркаю я, размахивая полупустым тюбиком со свежеоткрытым химическим оружием, и без промедления прыгаю вперед.

Глава 59. Нюк. Боевой укроп

Кто-то энергично дергает меня за ноги — и башка противника, которую я таки впихнул в толчок, вылетает оттуда, как пробка из бутылки игристого. Лежа на извивающемся неприятеле, выезжаю в гальюнную.

— Скелетон! — азартно комментирует Соколова, прыгая вокруг с источающим искусительные ароматы тюбиком в руке. — Дай-ка я ему в рожу этой штуки плесну.

— Ксенотон, — парирует Цилли, ногой придавливая поганца к полу. — Да отпусти ты его, а то и тебя станнером цапанет!

Послушно отползаю в сторону, по пути натыкаясь на выбитый в схватке фонарь. Охранник наконец присоединяется к уже отрубившимся товарищам, вот только в наведенном луче света тела начинают оплывать, теряя очертания прямо со всей экипировкой и превращаясь в какие-то дрожащие лужицы.

— Срань межгалактическая! — вырывается у меня непроизвольно. — Это пластик? Или оно таки живое? Вылитые соплюки, только маленькие и без пупырок. И не воняют.

Быстренько соскакиваю, увеличивая дистанцию между собой и ЭТИМ. Шебуршащая по полу в поисках улетевшего в процессе борьбы вражеского станнера Ярка аж рот приоткрывает и опасливо тычет концом тюбика в странную массу:

— Оно ж как амеба какая-то! Протоплазма, черная дыра дери! Нюк! — внезапно подскакивает она, озаренная новой идеей. — Пока они бесформенные, их и надо в толчке топить! Пока снова не превратились! — и тут же начинает энергично подпинывать лужицу с краев, собирая ее в ком, словно снеговичка лепить собралась.