На сем стою

Лютер был исполнен оптимизма, полагая, что ликвидировал злоупотребления папства, а его реформа приведет к завершению обращения евреев. Но обращенных было мало. Те же, которые обращались, в вере были нетверды. Когда же Лютер попробовал обратить кое-кого из раввинов, те, в свою очередь, попытались сделать иудея из него. Когда заговорили о том, будто паписты наняли еврея, чтобы убить Лютера, слух этот не был воспринят как совершенно невероятный. Уже в более поздние годы, когда Лютер часто впадал в состояние крайней раздражительности, поползла молва, утверждавшая, что в Моравии христиан понуждают принимать иудаизм. И тогда он разразился вульгарным трактатом, в котором советовал изгнать всех евреев в Палестину. А если это невозможно, то следует запретить евреям заниматься ростовщичеством, заставить их зарабатывать себе на пропитание земледелием. Синагоги необходимо сжечь, а книги, включая Библию, у евреев необходимо изъять.

Можно лишь сожалеть, что Лютер не умер до того, как был написан этот трактат. Следует, однако, уяснить суть его рекомендаций и причину их появления. Лютер стоял на сугубо религиозных позициях, и ни в коем случае его нельзя считать расистом. Он воспринимал как величайший грех то, что евреи упорно отрицали откровение Господа о Себе, явленное во Христе. Ведь многовековые страдания еврейского народа воспринимались как знамение недовольства Бога. К евреям необходимо применить территориальный принцип. Нужно заставить их покинуть Германию и уйти в собственные земли. Это была программа насильственного сионизма. Если же она невыполнима, то Лютер рекомендовал принудить евреев зарабатывать себе на пропитание земледелием. Сам того не подозревая, он предлагал вернуться к укладу раннего средневековья, когда евреи

занимались сельским хозяйством. Насильственно согнанные с земли, они принялись за коммерцию. Когда же их изгнали и из коммерции, евреи стали давать в долг деньги под проценты. Лютер желал повернуть этот процесс вспять и, таким образом, неумышленно хотел обеспечить евреям более стабильное положение в обществе, чем то, которое они занимали. Однако сожжение синагог и конфискация книг означали возрождение наихудших черт программы Пфефферкорна. Необходимо добавить еще и следующее - если в эпоху Лютера подобного рода трактаты не появлялись в Англии, Франции и Испании, то лишь потому, что евреи уже были изгнаны из этих стран. Германия же изгоняла евреев из одних земель и терпела их в других, например, во Франкфурте и Вормсе, и в этом, как и во всем другом, вновь отразилось отсутствие какой бы то ни было последовательной политики в этой стране. Ирония ситуации заключалась в том, что Лютер оправдывал себя, призывая гнев Иеговы на тех, кто поклоняется иным богам. Лютер не желал слушать никаких доводов, ставивших под сомнение истинность подобного представления о Боге, однако он мог бы вспомнить, что само Писание не одобряет запугивание человека угрозой Божественного наказания.

Паписты и император

Третьей группой, вызывавшей гнев Лютера, были паписты. Наверное, злоба, с которой Лютер поносил папу, вызывалась еще и тем, что ничего большего он совершить не мог. Такие публичные выступления, как в Вормсе, где можно было бы более развернуто изложить свою позицию относительно веры, оказывались для Лютера невозможны. Мученическая же смерть, которую встречали его сподвижники, обходила его стороной. Он восполнял свое бессилие тем, что источал яд. В самом конце своей жизни Лютер напечатал трактат, иллюстрированный крайне вульгарными карикатурами. Он не знал меры во всем, что делал.