На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима

Вдруг из лесу выскочила страшная львица. На морде ее еще пенилась свежая кровь. Она только что загрызла быка и теперь бежала к источнику утолить жажду. Без памяти от страха Тисба бросилась бежать и спряталась в темной пещере. На бегу она обронила тонкое покрывало. И львица разодрала эту шаль своей окровавленной пастью. Утолив жажду, свирепая львица скрылась в лесу.

Пирам вышел из дому позже. Когда при лунном свете он ясно увидел на песке следы дикого зверя, юноша побледнел, сердце у него тревожно забилось. А когда Пирам заметил забрызганное кровью, разодранное покрывало Тисбы, он воскликнул:

— Это я погубил тебя, Тисба, зазвав в лес! Ах, зачем я пришел так поздно! Лучше бы львы растерзали мое преступное сердце! Но дожидаться смерти может только трус!

Пирам поцеловал остатки покрывала любимой и сказал:

— Обагрись теперь и моей кровью!

Он выхватил меч, поразил себя в грудь и упал под деревом. Из дымящейся раны кровь брызнула вверх. Белые плоды на дереве, обагренные кровью Пирама, в тот же миг потемнели.

Между тем Тисба, еще дрожа от страха, вышла из пещеры. Она стала искать возлюбленного, желая поскорее рассказать, какой страшной опасности она избежала.

С ужасом заметила Тисба под деревом тело на окровавленной земле. Тисба побледнела как полотно, задрожала, как дрожит морская вода от легкого ветра: она узнала любимого. Тисба стала рвать волосы, ломая руки, с рыданьем упала она на тело возлюбленного. С трудом Пирам открыл глаза, уже затуманенные смертью, и, взглянув в последний раз на любимую, закрыл их навеки.

Тисба узнала свое покрывало, увидела меч, извлеченный из ножен, и поняла, что умер он из-за любви к ней.

Тогда Тисба встала, приставила острие клинка к сердцу и упала на меч, еще теплый от крови Пирама.

Смерть соединила влюбленных. В одной могиле родные похоронили их прах.

С тех пор тутовые плоды стали темно-пурпуровыми, в память о печальной судьбе Пирама и Тисбы.

Филемон и Бавкида

Во Фригии есть высокий холм, а вокруг него простирается непроходимое болото, где водится много уток и болотных гагар. Некогда на этом месте было селение. Однажды спустились сюда в образах смертных людей Юпитер и Меркурий. Много домов обошли боги в поисках крова и отдыха. Но все дома закрыли перед ними свои двери. Только в одном бедном доме, покрытом соломой и камышом, гостеприимно приняли путников.

В этой хижине жили Филемон и Бавкида. В юности поженились они в этом доме. Здесь же они и состарились, не стыдясь своей бедности, терпеливо перенося невзгоды и лишения. Не было в этом доме ни слуг, ни господ. Всю жизнь прожили они вдвоем. Друг другу они приказывали, друг другу повиновались.

Юпитер и Меркурий, нагнувшись, прошли через низкие двери в скромную хижину. Старик поставил перед ними скамью, старуха заботливо накрыла ее грубой материей и предложила гостям прилечь. Затем Бавкида пошевелила в очаге теплую золу, раздула вчерашний огонь, подбросила сухой коры и листьев, принесла с чердака тонкие лучины и хворост и поставила на огонь медный котел.

Бавкида приготовила овощи, собранные мужем на огороде. Филемон снял двурогими вилами с почерневшей перекладины давно сберегаемый копченый окорок, отрезал от него лучшую часть и бросил в кипящую воду. Пока старики приготовляли ужин, они вели со своими гостями беседу, и время летело незаметно.

В хижине висело на крепком гвозде буковое корыто. Его наполнили теплой водой, и путники омыли свои ноги. Посредине стояла ивовая кровать, хозяева положили на нее тюфяк из мягкой осоки и покрыли старым одеялом, которое вынимали только по праздникам. Боги возлегли на это скромное ложе.

Заботливая старушка поставила перед ними хромоногий стол, подложив черепок под ту ножку, которая была короче других. Затем она вытерла стол зеленой мятой. Поставила на него маслины, маринованные вишни, салат, редьку, творог, яйца, испеченные в горячей золе, — все в глиняных сосудах. Потом подала она выдолбленные из бука кубки и молодое вино в глиняной чаше.

Немного погодя Бавкида сняла с очага и подала гостям кушанья. Затем последовал и десерт: мед, орехи, винные ягоды и сушеные финики, сливы, душистые яблоки в широких корзинах и собранный прямо с лоз золотистый виноград.

Филемон и Бавкида заметили: как только гости выпивали вино, глиняная чаша тотчас сама вновь наполнялась вином. Пораженные этим чудом, старики поняли, что в гостях у них боги. Дрожа от страха и подымая руки к небесам, они стали просить прощения у богов за столь скудное угощение.

— Мы боги, — сказали гости. — Всех жителей этой деревни мы покараем, потому что они не соблюдают законов гостеприимства. Но это наказание вас не коснется. Оставьте ваше жилище и следуйте за нами! — приказали они.

Повинуясь богам, Филемон и Бавкида вышли из дому и с трудом стали подыматься на высокий холм. Едва достигнув вершины, старики оглянулись и увидели, что вся их деревня потонула в болоте. Уцелела лишь одна их убогая хижина.