На скосе века

Пусть по мелочи биты вы
Чаще самого частого,
Но не будут выпытывать
Имена соучастников.

Мы не будем увенчаны…
И в кибитках,
      снегами,
Настоящие женщины
Не поедут за нами.

1944

Из поэмы «Зоя»

Мы родились в большой стране, в России.
Как механизм губами шевеля,
Нам толковали мысли неплохие
Не верившие в них учителя.
Мальчишки очень чуют запах фальши.
И многим становилось всё равно.
Возились с фото и кружились в вальсах,
Не думали и жили стороной.

Такая переменная погода!
А в их сердцах почти что с детских лет
Повальный страх тридцать седьмого года
Оставил свой неизгладимый след.

Но те, кто был умнее и красивей,
Искал путей и мучился вдвойне…
Мы родились в большой стране, в России,
В запутанной, но правильной стране.
И знали, разобраться не умея
И путаясь во множестве вещей,
Что все пути вперёд лишь только с нею,
А без неё их нету вообще.

1945

16 октября

Календари не отмечали
Шестнадцатое октября,
Но москвичам в тот день — едва ли
Им было до календаря.

Всё переценилось строго,
Закон звериный был как нож.
Искали хлеба на дорогу,
А книги ставились ни в грош.

Хотелось жить, хотелось плакать,
Хотелось выиграть войну.
И забывали Пастернака,
Как забывают тишину.

Стараясь вырваться из тины,
Шли в полированной красе
Осатаневшие машины
По всем незападным шоссе.

Казалось, что лавина злая
Сметёт Москву, и мир затем.
И заграница, замирая,
Молилась на Московский Кремль.

Там,
  но открытый всем, однако,
Встал воплотивший трезвый век
Суровый, жёсткий человек,
Не понимавший Пастернака.

1945

* * *

Мы мирились порой и с большими обидами,
И прощали друг другу, взаимно забыв.
Отчужденье приходит всегда неожиданно,
И тогда пустяки вырастают в разрыв.
Как обычно,
       поссорились мы этим
                 вечером.
Я ушёл…
     Но внезапно
           средь затхлости
                 лестниц
Догадался, что, собственно, делать нам нечего
И что сделано всё, что положено вместе.
Лишь с привычкой к теплу
            расставаться не хочется…
Пусть. Но время пройдёт,
             и ты станешь решительней.
И тогда —
     как свободу приняв одиночество,
Вдруг почувствуешь город,
             где тысячи жителей.

1945

Усталость

Жить и как все, и как не все
Мне надоело нынче очень.
Есть только мокрое шоссе,
Ведущее куда-то в осень.
Не жизнь, не бой, не страсть, не дрожь,
А воздух, полный бескорыстья,
Где встречный ветер, мелкий дождь
И влажные от капель листья.

1946

* * *

Нет! Так я просто не уйду во мглу,
И мне себя не надо утешать:
Любимая потянется к теплу,
Друзья устанут в лад со мной дышать.
Им надоест мой бой, как ряд картин,
Который бесконечен всё равно.
И я останусь будто бы один —
Как сердце в теле.
Тоже ведь — одно!

1947

Овал

Я с детства не любил овал,

Я с детства угол рисовал.

П. Коган