На службе Отечеству

Перед рассветом выпал небольшой снежок, ветер разогнал тучи, а легкий морозец начал схватывать проталины. Мы обрадовались: если погода наладится, то у нашей авиации появится возможность нанести удары по разведанным целям противника и объектам в глубине его обороны. Авиационная поддержка была необходима и с моральной точки зрения. Дело в том, что на этом небольшом плацдарме несколько дней подряд шли ожесточенные бои. Закрепившись, как уже отмечалось, на господствующих над местностью холмах, противник успел подготовить местность в инженерном отношении, создал хорошую огневую систему. К тому же имел возможность маневрировать силами и средствами. Неоднократные попытки дивизий первого эшелона нашего корпуса прорвать оборону немцев успеха не принесли. Между тем командование требовало решительных действий. Понятно почему: перерезав железную дорогу у станции Костюковка, мы лишали фашистов маневра, охватывали с севера Гомель, гарнизон которого продолжал сдерживать продвижение армии.

Однако нашим надеждам на поддержку авиации не суждено было сбыться. На рассвете началась оттепель, заклубился, поднимаясь из низин, туман. В начале восьмого из 889-го стрелкового полка поступило тревожное сообщение: передний край противника не виден. Подобная весть пришла и от майора Николая Викторовича Красовского — командира 828-го стрелкового полка. Вскоре в молочной пелене оказался и наш наблюдательный пункт. Забеспокоились представители корпуса, армии. Начались тревожные звонки.

Атаковать противника в назначенный срок не решились. В томительном ожидании прошел час, пошел второй… Нервничали командиры, офицеры штабов, личный состав на походных рубежах для атаки. Всех томила неопределенность. Полковник Даниловский не подходил к телефонам, мерил шагами туда и обратно траншею, ведущую от наблюдательного пункта к блиндажу. На звонки отвечал начальник штаба дивизии. Приблизительно часов в десять он, взяв трубку и выслушав абонента, удивленно переспросил:

— Что, атаковать? Да ты в своем уме, Красовский! В двадцати шагах ничего но видно. Пушкари отказываются вести артподготовку.

И, чуть помедлив (видимо, выслушивал доводы командира 828-го стрелкового полка), продолжил:

— Давай-ка Забазнова сюда с вашими выкладками и предложениями.

Пока начальник штаба 828-го стрелкового полка капитан Алексеи Прохорович Забазнов добирался до НП командира дивизии, предложение майора Красовского стадо известно офицерам штаба. Кто-то съязвил: мол, Красовский привык брать противника по-тихому, из-за угла, вот и теперь предлагает без артподготовки идти на пулеметы, намекая на прошлое Николая Викторовича — до войны он был начальником погранотряда. Но полковник Даниловский так глянул на офицера, что тот поспешил замолкнуть.

Минут через сорок прибыл капитан Забазнов, уставший, в заляпанных грязью сапогах и шинели.

— Батальон капитана Левина, — докладывал капитан командиру дивизии и начальнику штаба, — используя туман, обошел охранение немцев, вплотную подошел к проходу в проволочных заграждениях противника, а выделенная в разведку группа продвинулась дальше. Немцы ведут себя спокойно, играют.

— Как "играют"?

— На губных гармошках, от скуки. Не ждут они нас, товарищ полковник. Левин предлагает, используя сложившуюся ситуацию, без артподготовки атаковать.

— Рациональное зерно в этом есть, — задумчиво произнес Даниловский. Как, Федор Федорович?

— Думаю, что да, — ответил начальник штаба дивизии. — Чем черт не шутит! Как говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло.

— Разрешите продолжать, — подал голос капитан Забазнов. — Мы с командиром предлагаем атаковать в двенадцать часов.

— Почему? — поинтересовался майор Румянцев.

— В двенадцать фрицы уходят в тыл обедать и на позициях остаются лишь дежурные. Об этом нас предупреждали предшественники — разведчики двести шестидесятой дивизии, да мы и сами вчера убедились. Даже личное оружие не берут с собой.

— Каковы нахалы! — покачал головой подполковник Абашев.

— Уверены, что их не потревожат, — подытожил полковник Даниловский. Вот и ведут себя беспечно. — И уже задумчиво, сдвинув кустистые брови к переносице: — Знаете, какая в голову мне пришла мысль! Противник наверняка нас не будет ждать еще и потому, что за последнее время привык к нашему "классическому" наступлению: утро — артподготовка — атака. Немец, он по своей природе педант, хотя и извлекает для себя уроки, но, чуть что, подсознательно скатывается к своим принципам. Вот мы его и тряхнем не по сложившимся канонам. Доложу сейчас о своем решении комкору, да и командарму нужно донести, несколько раз справлялся. Недоволен генерал-лейтенант, считает, что на месте топчемся.

Федор Семенович Даниловский откашлялся, глянул на капитана Забазнова:

— Вам с Красовским спасибо, не забудьте поблагодарить Левина, да и его подчиненных, за сметку и дельное предложение. Можете идти.

Забазнов вышел. Командир дивизии посмотрел на часы и обратился к начальнику штаба Абашеву: