На службе зла

Они зажгли сигареты и пару минут дымили молча. Мимо них в обоих направлениях шли служащие, отсидевшие рабочий день в своих офисах. Сгущались сумерки. Прямо у них над головой, между густой синевой надвигающейся ночи и коралловым неоном заходящего солнца, оставалась узкая полоса бесцветного неба, пресного и пустого воздуха.

– Господи, я уж забыл, что это такое, – сказал, затягиваясь сигаретой, Уордл, как будто речь шла о молоке матери, а потом продолжил начатый разговор: – Стало быть, Брокбэнк приперся в церковь на выходных и стал изображать бурную деятельность. У него, говорят, особый подход к детям.

– Кто бы сомневался, – пробормотал Страйк.

– Это ведь какую наглость нужно иметь, прикинь? – Уордл выпустил дым в сторону противоположного тротуара, не сводя глаз со скульптуры «День» работы Эпстайна, украшавшей старое здание лондонского Транспортного управления; фигурка мальчика, странно искривленная, стояла перед сидящим на троне мужчиной; получалось, что ребенок одновременно и обнимает находящегося позади него короля, и выставляет на всеобщее обозрение свой пенис. – Чтобы убить и расчленить девчонку, а потом как ни в чем не бывало заявиться в церковь?

– Ты католик? – поинтересовался Страйк.

Уордл опешил.

– Допустим, – ответил он. – А что?

Страйк с легкой улыбкой помотал головой.

– Я знаю, что психопату было бы все равно, – сказал Уордл с оттенком настороженности. – Просто… короче, наши ребята сейчас устанавливают адрес. Поскольку дом муниципальный, это не составит особого труда, если, конечно, Алисса Винсент – не вымышленное имя.

– Супер, – сказал Страйк.

Полиция располагала возможностями, какие и не снились им с Робин; хотелось бы надеяться, что теперь наконец поступят полезные сведения.

– А что насчет Лэйнга?

– Ты знаешь, – затоптав окурок первой сигареты, Уордл тут же закурил вторую, – на этого у нас кое-что имеется. Проживает один в Уолластон-Клоуз уже полтора года. Получает пособие по инвалидности. На выходных, второго и третьего, мучился бронхитом и даже не мог выйти в магазин. К нему приезжал помочь его друг, Дикки.

– Тоже красиво, – сказал Страйк.

– Может, так оно и было, – сказал Уордл. – Этого Дикки мы опросили. Он подтверждает каждое слово Лэйнга.

– А Лэйнг не удивился, что полиция задает вопросы о его перемещениях?

– Вначале прибалдел.

– Он что, впустил вас в квартиру?

– Этого не потребовалось. Мы его перехватили, когда он на костылях выходил с парковки, а под конец сводили в ближайшее кафе.

– В эквадорское, под железнодорожным мостом?

Уордл впился в Страйка пристальным взглядом; детектив сохранял хладнокровие.

– Ты и этого пасешь, так, что ли? Не переходи нам дорогу, Страйк. Он наш.

Страйк мог бы ответить, что к розыску троицы его подозреваемых Уордл отнесся всерьез лишь тогда, когда попал под обстрел прессы и облажался со своими собственными версиями. Но он прикусил язык.

– Лэйнг не так уж глуп, – продолжал Уордл. – Он очень быстро смекнул, что к чему. Допер, что это ты нас на него навел. Из газет он знал, что тебе прислали отрезанную ногу.

– И как отреагировал?

– Зачем, дескать, хорошего мальчика обидели? – усмехнулся Уордл. – Но в принципе – как и следовало ожидать. В меру любопытства, в меру настороженности.

– По нему видно, что он нездоров?

– Еще как! – сказал Уордл. – Он же не знал, что мы приедем, но опирался на костыли. Вблизи довольно плох. Глаза красные. Кожа вроде как потрескалась. Развалина, можно сказать.

Страйк не ответил. Он не верил в этот затяжной недуг. Вопреки однозначному фотосвидетельству приема стероидов, признаков кожного заболевания и бляшек, которое Страйк видел собственными глазами, его почему-то не убеждала мысль о тяжелом состоянии Лэйнга.

– Чем он занимался, когда были убиты три другие женщины?

– Говорит, сидел дома один, – сказал Уордл. – Ни подтвердить, ни опровергнуть.

– Ну-ну.

Они вернулись в паб. Их столик заняла парочка, так что они нашли другой, у большого окна, выходящего на улицу.

– А что насчет Уиттекера?

– Пересекались вчера вечером. Он типа роуди у какой-то группы.

– Ты в этом уверен? – недоверчиво переспросил Страйк, вспоминая, как Штырь утверждал, что Уиттекер только вид делает, а на самом деле живет за счет Стефани.

– Да, уверен. Мы навестили его подружку-наркоманку…

– Заходили в квартиру?

– Она говорила с нами у двери, что неудивительно, – сказал Уордл. – В квартире воняет. Короче, она сказала, что его нет, что он куда-то с ребятами пошел, и дала нам адрес точки, где мы его и нашли. Снаружи припаркован древний грузовой фургон, а группа еще древнее. Слышал о Death Cult?[89]

– Не имел счастья, – сказал Страйк.

– И хорошо: фуфло полное, – сказал Уордл. – Мне пришлось полчаса слушать, как они рубятся, прежде чем удалось добраться до Уиттекера. Подвал паба в Уондсворте. У меня потом сутки в ушах гудело. Можно было подумать, Уиттекер нас ожидал, – продолжил Уордл. – Тем более что пару недель назад он столкнулся с тобой у своего фургона.

– Я же сам тебе об этом рассказывал, – напомнил Страйк. – Дым от крэка…