На службе зла

– Да-да, – сказал Уордл. – Слушай, я бы с ним держал ухо востро, если один раз его уже чуть не закрыли, но Стефани подтверждает его алиби на день королевской свадьбы, так что проститутку в Шеклуэлле он порезать не мог, а сам он утверждает, что в дни убийства Келси и Хизер был на гастролях с Death Cult.

– Алиби на все три убийства, да? – уточнил Страйк. – Ловко. А Death Cult подтверждают, что он был с ними?

– Честно говоря, не уверен, – сказал Уордл. – У вокалиста вообще слуховой аппарат. Не знаю, все ли он понял, о чем я его спрашивал. Не волнуйся, мои ребята проверяют их показания, – добавил он, когда Страйк нахмурился. – Мы выясним, был ли он там, где говорит.

Уордл зевнул и потянулся.

– Мне надо вернуться в управление, – сказал он. – Может, придется и ночью работать. Сейчас к делу подключились журналисты, так что к нам поступает куча информации.

Страйк уже зверски проголодался, но в пабе было шумно, а ему хотелось за едой поразмыслить. Они с Уордлом вместе пошли к проезжей части, на ходу закуривая.

– Психолог кое-что прояснил, – сказал Уордл, пока в небе над ними разворачивалось темное полотно. – Серийные убийцы, они чаще всего действуют спонтанно, просто используя удобный случай. А у этого четкий почерк: он, похоже, все тщательно планирует, а иначе как ему бы удавалось всякий раз выходить сухим из воды… Однако в случае с Келси заметен отход от привычной схемы. Он точно знал, где она живет. Эти письма плюс его уверенность, что в квартире никого не будет, – все указывает на продуманную подготовку. Беда в том, что картинка у нас сложилась – лучше некуда, а улик, подтверждающих, что один из троих тесно общался с Келси, как не было, так и нет. Мы буквально прошерстили ее ноутбук и ничего не нашли. О твоей ноге она говорила только с этими чудиками – Джейсоном и Бурей. Друзей у нее, считай, не было, разве что немногочисленные подружки. В телефоне тоже не нашлось ничего подозрительного. Насколько нам известно, никто из твоих подозреваемых не жил и не работал ни в Финчли, ни в Шепердс-Буше, не говоря уже о местах рядом с ее школой и колледжем. Нам неизвестно, чтобы они поддерживали знакомство с кем-нибудь из ее окружения. Как, черт возьми, кто-то из них мог сблизиться с ней настолько, чтобы ею манипулировать и чтобы семья при этом ничего не замечала?

– Мы знаем, что она врала как дышала, – сказал Страйк. – Не забывай о вымышленном бойфренде, который оказался вполне себе реальным, когда забирал ее из «Кафе-Руж».

– Да, – вздохнул Уордл. – У нас до сих пор нет ни одной зацепки по этому долбаному байкеру. Мы дали прессе его описание, но без толку… Как твоя напарница? – неожиданно спросил он, остановившись перед стеклянными дверьми своего управления, но явно настроенный докурить сигарету до последнего миллиметра. – Не сильно перепугана?

– Нормально, – ответил Страйк. – В Йоркшир поехала, на примерку свадебного платья. Я заставил ее взять отгулы: она в последнее время много работала по выходным.

Робин уехала безропотно. Ради чего было оставаться, если на Денмарк-стрит торчали журналисты, оплачиваемый заказ в разработке был один-единственный, а полиция сейчас раскручивала Брокбэнка, Лэйнга и Уиттекера эффективнее, чем могло бы агентство?

– Удачи, – сказал Страйк, и они с Уордлом расстались.

На прощание полицейский уважительно поднял руку и скрылся в этом большом здании, перед которым стоял четырехгранный камень с надписью «Новый Скотленд-Ярд».

Страйк зашагал обратно к метро, мечтая съесть кебаб и обдумывая вопрос, которым озадачил его Уордл. Каким же способом кто-то из подозреваемых мог настолько сблизиться с Келси Платт, чтобы узнать о ее передвижениях?

Он подумал о Лэйнге, одиноко живущем в Уолластон-Клоуз на пособие по инвалидности: грузный, с нестабильной психикой, на вид гораздо старше своих тридцати четырех лет. Когда-то в нем было обаяние. Осталась ли у него харизма, способная так увлечь юную девушку, чтобы она разъезжала с ним на мотоцикле и доверчиво принимала у себя в Шепердс-Буше, в квартире, о которой не знали ее родные? А Уиттекер, провонявший крэком, с черными зубами и редеющими спутанными волосами? Пусть он прежде обладал неким гипнотическим очарованием и, кажется, подчинил себе тощую наркоманку Стефани, но для Келси кумиром оставался симпатичный блондин, старше ее всего на несколько лет. И наконец, Брокбэнк. Страйку этот грузный, мрачный экс-регбист сразу показался отталкивающим – полная противоположность милашке Найаллу. Брокбэнк жил и работал далеко от дома и работы Келси, и хотя оба посещали службы, их церкви стояли на разных берегах Темзы. Полиция, безусловно, уже нашла бы любые контакты между двумя приходами.

Неужели отсутствие связи между Келси и тремя подозреваемыми Страйка исключало, что кто-то из них и есть убийца? Хотя логика и говорила «да», какой-то упрямый внутренний голос продолжал нашептывать Страйку «нет».

50

I’m out of my place, I’m out of my mind…

Blue Öyster Cult. «Celestial the Queen»[90]