На спину полей! (СИ)

Бросив туфли и сумку у крыльца, Галка нырнула в сумрак предбанника. Пахло березовыми вениками, лыком, и еще почему-то керосином, в щели света кружились пылинки. Дверь в парную оказалась закрыта. Ну точно, Ванька там…

Разбухшее дерево подалось с трудом, но, к счастью, без скрипа. Галка перешагнула порог, вглядываясь в полумрак, который здесь оказался еще гуще, чем в предбаннике.

- Ма… - Галка немедленно метнулась на звук, прижимая руку к губам Ивана.

- Тихо, пожалуйста, тихо, – попросила она шепотом. – Молчи, ладно?

- Привет, Галка, а Марина где?

- Марина тебя ждет дома. Уходить тебе надо отсюда, чем скорее, тем лучше. К Марине беги. Ты окошко сможешь выдавить?

- А смысл?

- Смысл в том, что там Голощекин дрова колет. Во-от таким топором. И, по-моему, неслучайно он решил тут общественным трудом заняться, а?

- Я говорю, какой смысл окно вынимать? Я все равно в такую дырку не пролезу, Галь, я ж покрупнее тебя буду.

Галка беспомощно огляделась. Иван прав – крошечное окошко размером чуть больше альбомного листа его не спасет. Черт, ей кажется, или запах керосина стал намного сильнее?

- Я его отвлеку, - зашептала Галка. – Но не обещаю, что надолго. Ты в окошко посматривай, как увидишь, что перед баней никого – сразу дуй к Марине.

- А ты?

- А ко мне у него какие претензии? – удивилась Галя. – Я у него жену не уводила, как некоторые. – И услышав нервный смешок, добавила: - Жди.

Из бани Галина вышла с ведром, тазиком и мыльницей. Улыбнулась Голощекину, по-звериному вскинувшему голову на звук открываемой двери. Ага, наружная скрипит, ее нужно оставить открытой, - машинально отметила про себя женщина.

- Что-то быстро ты, Галчонок! – покачал головой Никита, изучающее глядя на нее в упор.

- Да темно там, хоть глаз выколи, - пожала она плечами. И лукаво скользнула взглядом по обнаженной груди Голощекина: - Я лучше тут, к тебе поближе. Ты занят, я занята – говорю же, не помешаю. Держи свое ведерко.

Жестяное ведро звякнуло ручкой, становясь возле ног Никиты. А Галка с тазиком отошла к поленнице и принялась неторопливо намыливать голень. К счастью, болотная грязь оказалась нежирной, да и к тому же успела подсохнуть. Так что с кожи она сходила легко, от мягких массирующих движений, и вместе с мыльной пеной стекала в траву. С подолом, правда, этот номер не прошел – светлая ткань требовала серьезной стирки.

Скосив глаза, Галина заметила, что мужчина весьма недвусмысленно рассматривает ее ноги, следя тяжелым взглядом за движениями мокрых рук по белой коже. Отлично! Все идет по плану. Она выпрямилась, держа краешек испачканного подола на отлете, смущенно улыбнулась:

- Никита, помощь твоя нужна. Снять придется и постирать.

И едва лишь удивленный Голощекин шагнул к ней, явно намереваясь высказать свои пожелания, хихикнула:

- Да не тут! Я за баньку спрячусь, а ты просто помоги молнию расстегнуть, а то руки в мыле все. Только расстегнуть и все! А то, - Галка игриво поправила волосы тыльной стороной запястья – я же тебя стесняюсь все-таки!

И такой улыбкой наградила, что Никита, не глядя, воткнул топор в колоду, и пошел за ней за угол, в тень. Галина возликовала в душе: надо же, как легко все оказалось. Сманила ревнивца из засады, беги, Ванька, к своей Марине!

Галина нагнулась, ставя тазик в траву, и ощутила на талии жар чужих ладоней. Сердце пропустило удар, вдоль позвоночника проскочили искры. Чужие руки! Так непохожи на руки мужа… но в следующее мгновение взвизгнула молния юбки, и кольцо рук распалось, исчезло, отпустило ее. А вот картинка, нарисованная воображением: сама она, прильнувшая к сильному и горячему мужскому телу, - пока не отпускала никак. Оттого и смотрела она на Голощекина как-то растерянно, внезапно утратив и позабыв весь свой расчет. И он это понял, глядя ей в глаза.

- Ты, Галчонок, не стесняйся, - он нарочито бережно заправил за ухо Галки выбившуюся прядку, - если еще чего нужно, ты говори!

Взгляд… да что же это? Отвернуться, моргнуть… нечеловеческим усилием воли женщина заставила себя сделать шаг назад, разрывая контакт, и вспомнить, наконец, зачем она здесь и чего ради затеяла весь спектакль с купанием нимфы в тазике.

- Спасибо, но дальше я сама как-нибудь справлюсь, - буркнула она, и решительно ухватилась за пояс. – Ну!

- Ух, грозная ты какая, Галчонок! – неприятно ухмыляясь, мужчина примирительно поднял руки на уровень лица. - Все, ухожу-ухожу, даже подглядывать не стану.

И, действительно, ушел. Галка выдохнула и с силой провела мыльной рукой по лицу.

Вот почему? Почему он имеет на нее такое влияние? Не девчонка ведь, чтобы так реагировать. И не с голодухи же: у нее есть муж, любимый непутевый Лешка, который так славно сопит во сне. Муж. Лохматый. Любимый. А здесь она по важному делу. И точка.

Серия яростных ударов топора в беззащитное дерево и приглушенная ругань сообщили Галине, что это самое «важное дело» сделано. Ушел Ванька, успел! А Никита бесится теперь, ясное дело. Галина тихо рассмеялась и погрузила руки в воду. Хорошо-то как! А главное, отстирывается же!