На стальном ветру

Пустой поезд был готов и ждал их в сопровождении констеблей. Их ввели в переднее купе, и поезд, набирая скорость, выехал из камеры. Чику оставалось только сидеть, ждать и надеяться, что все пойдет по плану. Все меры, которые она приняла, основывались на ее полномочиях председателя, и теперь она снова была просто гражданином, без каких-либо привилегий исполнительной власти. Ее могли арестовать и содержать под стражей под самым надуманным предлогом.

Но она привела в движение огромные бюрократические колеса, и они сами по себе обладали каменистой, скрежещущей инерцией. Мир по-прежнему был рад относиться к ней так, как будто она была хозяйкой этого места.

В купе Чику представила себе "Занзибар" и приближающихся к нему посетителей. Несколько мгновений они с Ноем молча смотрели на него.

- Ты была права, - наконец сказал Ной. - Девяносто минут были оптимистичными. Они нажимают сильнее - могут быть в доке через пятьдесят, а может, и меньше. Сколько времени вам на самом деле нужно, чтобы выполнить последовательность запуска?

- Мы предполагали, что у нас будет несколько часов, но нам нужно достаточно времени только для того, чтобы убраться подальше - они же на самом деле не будут стрелять в нас, не так ли? Мы не устанавливаем оружие на космические корабли!

- Нет, - признал Ной. - Но мы действительно устанавливаем на космические корабли множество вещей, которые можно было бы использовать в качестве оружия, если склоняться к этому. Я бы хотел иметь допустимую погрешность - добрых несколько тысяч километров свободного пространства. Ты сможешь убраться так далеко до прибытия первых кораблей?

- Нам придется. И зажечь ПЧФ-привод раньше, чем мы планировали, если до этого дойдет. - Она почувствовала непреодолимое желание свернуться калачиком и спрятать лицо в ладонях, отгородившись от вселенной и ее бед. - Черт! Мы готовились к этому годами! Как, черт возьми, они узнали? И зачем было ждать до сих пор, до самого последнего дня, чтобы сообщить нам об этом?

- Именно поэтому они и ждали: теперь не будет никаких правдоподобных опровержений. Двенадцать наших лучших специалистов уже находятся на борту корабля в спячке! Как бы ты это вообще объяснила?

Она чувствовала себя так, словно какая-то хитрая, похожая на храповик штуковина в ее голове, кусок аккуратно отлитого металла, только что отключилась с твердым, как у часов, тиканьем, позволив ожить чудесному набору шестеренок, шкивов и гирь. Решение, становящееся очевидным.

- Мы должны стартовать сейчас, хотя не все мы на борту. Те, кто готов, могут подняться на борт прямо сейчас - включая Травертина, даже если он внезапно решит, что передумал. Затем мы продуваем камеру и выводим "Ледокол" в открытое пространство. Это самая важная часть, и мы не можем позволить себе медлить.

- А как насчет остальных?

- Нам понадобится шаттл, что-нибудь быстрое - мы можем это организовать?

- Запуск шаттла будет прямым нарушением условий Совета.

- Так или иначе, я не думаю, что это сильно ухудшит наше положение. Я собираюсь немедленно распорядиться, чтобы один из них был выпущен для взлета.

Ной выглядел сомневающимся. - Ты можешь что-нибудь заказать?

- Значит, рекомендовать в самых решительных выражениях - достаточно хорошо для тебя?

Когда поезд тронулся, она перезвонила одному из своих доверенных коллег в Ассамблее и запросила немедленную сводку о состоянии готовности "Ледокола". Погрузка провизии и топлива была завершена несколько дней назад, и основные вспомогательные системы и трубопроводы были убраны. Но крепежные зажимы и стыковочные туннели все еще были на месте, готовые принять последних членов экипажа, и техники с определенной неизбежностью все еще находились внутри, суетясь из-за головной боли в последнюю минуту.

- Вытащи их, - сказала Чику. - В чем бы ни была проблема, просто вытащи их. Я хочу, чтобы "Ледокол" покинул "Занзибар" в течение тридцати минут.

Они запротестовали, как она и ожидала, потому что такой поворот событий не входил в их планы и не предусматривался никакими непредвиденными обстоятельствами. Это никогда не должно было дойти до такой безумной схватки. Но она напомнила им старую военную пословицу о том, что планы никогда не выдерживают первого контакта с врагом.

Хотя это была не война, не совсем так.

Еще нет.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Потребовалось десять минут, чтобы вывести технический персонал из "Ледокола" и погрузить тех добровольцев, которые смогли немедленно подняться на борт. Травертин, к огромному облегчению Чику, не стал возражать в последнюю минуту. Потребовалось еще пять минут, чтобы запечатать все замки обшивки и убрать громоздкие стыковочные перемычки. Чику наблюдала за происходящим с помощью множества защищенных глаз, расставленных по всей внутренней части швартовой камеры - к ее облегчению, необходимые привилегии еще не были отменены. Ничто из того, что она делала до сих пор, не противоречило инструкциям Совета о запрете полетов, но ее следующий поступок был настолько бесповоротным, насколько это было необходимо. Иллюзия пристойности была бы окончательно разрушена.