На стороне мертвецов

«Потому что я возмещать не буду! — он сунул весла в уключины. — Так от бабушкиного подарка вовсе ничего не останется!».

Ялик дрогнул, качнулся на левый борт… Митя шарахнулся в сторону, надеясь увернуться от неминуемого удара клюкой…

— Ты заздря-то не дергайси, паныч, дерганным пороги не пройтить! — деловито скомандовала бабка, и принялась умащиваться на кормовой скамье.

— Какого… — вскинулся Митя.

— Отакого! Що ты там про моих сынков казал?

— Да я… — начал Митя, уже пожалев об опрометчивых словах.

— Ты греби, давай, коль умеешь! Или думаешь, басурманин, у нас тут сам-то, без лоцмана, пройдешь? И нечего на меня глядеть! Сынки мои самолучшие лоцманы на порогах — а вчил их хто? Я и вчила, бо батько их, мужик мой, ще молодый помер.

— Утонул? — мрачно буркнул Митя.

— Та упаси Дана, що ты таке кажешь, паныч! — бабка обиделась. — Спьяну в сугробе замерз.

Все одно вода, только замерзшая… Митя с сомнением поглядел на старуху — надо бы выкинуть ее из лодки, но… он ведь и впрямь ничего не знает о здешних водах!

— Чего расселся! Якщо из-за тебя з моими сынками щось станется, я об тебя ось цю клюку обломаю!

Митя еще мгновение подумал… и оттолкнулся веслом от причала.

— Ось так! — бабка оперлась на клюку острым подбородком и пристально уставилась на Митю. Молчала долго. Они уже выгребали на стремнину, когда она вдруг хмыкнула. — А ничё так… басурманин, звычайно, а грести умеешь. Що, там, в вашей басурманской стороне, теж речки есть? — и сама себе ответила. — Та не такие, як наш Днипро, таких бильше и не бува!

— А больше и не надо! — налегая на весла, процедил Митя.

[1] красавица (цыг.)

[2] — Ты врешь, я знаю!

[3] — Ты, что ли, цыган — или нет?

[4] Ничего я тебе не скажу, черный господин! (цыг.)

Глава 34. Безумная регата

Сперва-то все шло нормально — пару гребков и тело включилось в привычный ритм, сгибаясь и разгибаясь, будто под счет загребного: «Ать… два-а… ать…» Лодка развернулись носом по течению. Вода под веслами ощущалась иначе: не как в Финском заливе, и не как в Неве, но в общем-то, ничего особенного, Митя быстро приспособился и мерно задышал, подстраиваясь…

Потом лодку будто подхватило — и швырнуло вперед. Она неслась, так что и веслами приходилось не грести, а лишь слегка пошевеливать, чтобы держаться в потоке, и на пару мгновений Митя даже обрадовался — может, они еще успеют…

— Эх, давненько я на речку-от не выходила! — выпалила бабка.

— Так давно, что уже все позабыла? — буркнул Митя… и в него снова ткнули клюкой.

— Ты греби, а не размовляй! Левым работай, левым!

Митя пошевелил веслом… Ялик резко завалился на борт, черпая воду.

— Аррр! — из груди вырвался то ли вопль, то ли рычание, Митя чуть не вылетел прямиком в пенящуюся у борта воду — только за весла и удержался!

— Теперь правым! Швидко давай, якщо житы хочешь! — прохрипела старуха. Она выпрямилась, как струна, пристально уставившись поверх Митиного плеча. — Прямо держи…

Легко сказать — держи! Весла начали рваться из рук, как живые, выворачивались, норовя застрять поперек потока.

— Держи-и-и! — взвыла старуха. — А зараз влево! Влево, бо я тебя клюкой! — она замахнулась, Митя качнулся в сторону от взметнувшейся клюки… и каким-то чудом лодка и впрямь проломилась сквозь течение, отворачивая влево.

Раздался истошный скрежет, лодку тряхнуло — у Мити клацнули зубы. Справа мелькнула скала.

— А-а-а! — Митя попытался оглянуться…

— Я те оглянусь! — клюка метнулась прямиком в лицо, замерла в четверти дюйма от носа.

— Тебя як зваты, панычу? — перекрикивая грохот воды, завопила старуха.

— Дмитрий… — растерянно выдохнул Митя. — Аркадьевич…

— А я — Джамиля! — оскалила она беззубые десны.

— А говорила, не татарка! — буркнул Митя, но бабка услышала и насупилась:

— Тутешняя я! Ты ось що, Митюша, дывысь лише на меня, та слухай, що кажу! — клюка завораживающе покачивалась у самого лица — как готовая к атаке кобра. Бабка пронзительно выкрикнула. — Правой табань!

Митя провернул весла в разные стороны. Лодка развернулась, на миг встав поперек потока. Ревущий пенный вал подхватил ее… и понес бортом прямиком на торчащую из воды скалу!

— Держи, хлопче, держи-держи-держи-и-и! — протяжно верещала старуха и Митя держал, хотя больше всего хотелось отбросить весла и сигануть за борт, сгребая сумасшедшую бабку в охапку… — Левой табань помалу!

Лодка снова крутанулась в воде… неистовое кипение пены окутало ее от носа до кормы, вода хлынула со всех сторон — слева, справа, сверху… надвинулось темное, грозное, страшное, дохнуло ледяным холодом… почти вертикально завалившись на борт, проскрежетала днищем по отполированному водой боку скалы.

— Проскочили! — размахивая палкой, заверещала бабка. — Як Бог свят, як Дана мокра, проскочили! Ай, молодец, хлопче, а я вже думала — потонем!

— Да чтоб тебя… чтоб… — только и смог выдавить Митя.

— И меня, и тебя… — согласилась старуха. — Весла поднять!