На стороне мертвецов

Путь от реки до дома был не так уж и далек — все-таки маленький городишко, не Петербург, нет, никак не Петербург. А столько событий! Столько, что можно бы и поменьше… Он свернул на пустую Тюремную площадь. Ни городовых, ни торговцев, ни случайных прохожих… Их дом стоял тихий, настороженный, с запечатанными ставнями окнами.

«Надеюсь, внутрь меня все же пустят — в ванную охота!» — Митя брезгливо принюхался к пахнущему речной тиной рукаву… И спать! А завтра все это закончиться. Леська принесет завтрак… Он слегка покраснел, вспоминая бойкую девчонку…

И пошатнулся, когда в него с разбегу врезалась девчонка. Не та девчонка. Мышиная косица, рубашка с вышивкой, юбка, заткнутая за пояс, чтоб бежать быстрее… и плещущий в глазах ужасах.

— Даринка? — он отстранил ее на вытянутую руку, поглядел удивленно, потом кое-что вспомнил и пакостно ухмыльнулся. — На-адо же! Я сказал тебе явиться к нам домой — а ты и в самом деле явилась? Удивлен… Хотя время ты подобрала не самое удачное…

Митя продолжал болтать, но холодок дурного предчувствия уже змеей обвивал внутренности: лицо девчонки было белее ее сорочки… и не только потому, что сорочка оказалась изрядно замаранной пылью, потом и кажется… кровью.

— Там, там… — мелко стуча зубами, выдохнула ведьмочка. — Там… варяги!

— Виталийцы. — наставительно поправил Митя. — Ну да, они, но боятся нечего — башни стреляют, уланы выдвинулись, даже големов к реке погнали…

— А они не у реки! Они уже в городе! С другой стороны зашли! И там — никого! — провизжала она, ухватила его за рукав, и поволокла в противоположную от реки сторону.

[1] Все очень, очень плохо (не дословный перевод с татарск.)

Глава 37 Ярость медведя

— Я… Возвращалась… Мимо башни… Которая на выезде… А они… Рядом прямо появились — вот дорога пустая, а вот они — с топорами! — на бегу частила девчонка. — Варяги… Прямо посреди дороги!

— Виталийцы. — снова машинально поправил Митя. И тут же возмутился. — Откуда они там взялись?

— Не знаю! Один в меня топором кинул, я увернулась, и мороком прикрылась…

Морок! Он отчетливо помнил, как девчонка шастала по бывшему подворью Штольцев и никто, кроме него, ее не замечал. Если прав Свенельд Карлович и у варягов сохранились эти их ведьмы… вельвы… То учитывая, что здесь в них попросту не верят… это страшное оружие!

— А стражники… башенные… их… в топоры… волк… который оборотень… на них прыгнул… его пополам… пополам разрубили! — она с присвистом втянула воздух, побелела еще сильнее, хотя казалось — куда уж… и продолжила, все так же отрывисто. — Остальные в башню заскочить успели… в одну, вторая пустая стоит… Стрелять начали, но долго не продержатся.

С одной — точно не продержаться, варяги, если это и правда они, просто обойдут…

Гулкий грохот, будто где-то неподалеку обронили стальной лист, хлестнул по ушам. Земля ощутимо содрогнулась и… над крышами поднялось облако черного дыма. Над тем самым местом, где еще три дня назад они с отцом въезжали в город!

— Не обошли. — останавливаясь, хрипло выдохнул Митя.

— Да бежим же! — чуть не плача, девчонка снова дернула его за руку…

И только тут Митя сообразил, что все это время мчался рядом с ней — как замороченный!

— Куда — бежим? — он перехватил ее, заставив судорожно дернуться, будто впряженную в неподъемную телегу лошадь. — Под топоры? Надо предупредить, чтоб солдат прислали…

— Я уже предупредила! — зашлась истерикой девчонка. — Только в Лагерях едва пара десятков человек осталось, да и те… старые и больные! А остальные все на пристани! — и она уперлась башмаками в мостовую, пытаясь сдвинуть Митю с места. — Ну бежим же… Я запутала им дорогу, но это же варяги, с ними скальд, они пройдут! Их надо остановить!

— Ты что, хочешь, чтоб я остановил варягов… виталийцев? В одиночку? — Митя раздраженно попытался вырвать руку.

— Да! — завопила девчонка, так что эхо прошлось по опустевшей улице, а на верхнем этаже доходного дома кто-то любопытный торопливо захлопнул окно. А Даринка тихо-тихо прошептала. — Как тогда… у Бабайко…

Митя смотрел на склоненный затылок, заплетенную колоском косицу, тощую шейку, торчащую из ворота рубахи… и меланхолично думал, что третьего дня на крыше повел себя неправильно. Надо было не пугаться, когда эта мышь наглая чуть дышать не перестала, а… сбросить ее вниз и никаких больше хлопот!

Сверху донесся знакомый скрипучий вопль, но Митя только досадливо передернул плечами и холодно обронил:

— Те были мертвыми. А драться с живой варяжской дружиной должна другая… дружина. — он хмыкнул… и отцепил ее пальцы от своего рукава. — Я тебе не полк солдат.

Она замерла, так и держа протянутую руку на весу — точно какую-то чужую, ненужную и непонятную вещь. Попятилась… Шагнула назад, раз, второй…

— Простите… что побеспокоила… — она подняла на него полные стылого отчаяния глаза. — Я… не знала… Надеялась, может быть… Простите… — повернулась — и со всех ног помчалась дальше, навстречу опасности.

— Стой! Да куда ты…