На судьбу я не в обиде...

Еженедельник «Журналист» также активно направлял деятельность губернских и уездных газет. Ни один вопрос их практической работы, включая подготовку журналистских кадров, не выпадал из поля зрения его редакционного коллектива, неизменно заострявшего внимание на наиболее актуальных проблемах социалистического строительства.

Уделяя самое пристальное внимание местным изданиям, партия особую заботу проявляла о журналистских кадрах. Острая нехватка газетных работников – одна из важнейших причин тяжелого кризиса местной печати в начале 20-х годов. Наиболее сильно этот кризис ощущался в уездной печати. Можно привести немало свидетельств того, насколько трудным было положение в редакциях уездных газет. В статье Л. Сосновского «Миргородский редактор», опубликованной в первом номере «Журналиста» за 1922 г., рассказывалось о том, что редактор уездной газеты не только сам писал все материалы в номер, но и выпускал и развозил ее тираж. В статье подчеркивалось, что подобное положение не являлось исключением, так как уездная пресса тех лет представляла собой «сплошь однолошадное хозяйство», «сплошь Миргород». Неудивительно, что многие уездные газеты велись на низком уровне, не имели необходимого числа подписчиков, закрывались. Об этом красноречиво свидетельствуют следующие данные: на 1 января 1922 г. в стране насчитывалось 490 уездных газет, а на 1 августа того же года осталось всего 136[33].

Прилагались немалые усилия, чтобы выправить положение с кадрами. В 1919–1920 гг. РОСТА организовало ряд курсов и школ для журналистов. Курсы корреспондентов были созданы при Витебском, Казанском, Одесском, Смоленском, а также при других отделениях РОСТА. В декабре 1920 г. открылся Петроградский институт журналистики. В марте 1921 г. было утверждено Положение об одногодичном Московском институте журналистики. Принимались все меры по качественному улучшению печати, ее кадров. В результате к январю 1923 г. число уездных газет увеличилось до 190, то есть на 54 издания по сравнению с августом 1922 г.[34]

Нелегко пришлось первым советским журналистам местной печати, вооруженным, как писал в своих воспоминаниях старый газетчик О. Литовский, огромным желанием работать, но совершенно не разбиравшимся в технике газетного дела. «Все, начиная с подсчета газетных строк до верстки номера, – свидетельствует он, – было ддя нас книгой за семью печатями»[35]. Трудности заключались и в отсутствии средств, бумаги, в слабости полиграфической базы. Но вопреки этим объективным обстоятельствам благодаря самоотверженным усилиям журналистов все большее число уездных газет становились своими для крестьянского читателя.

О главной направленности уездных газет можно судить уже по их названиям: «Крестьянская жизнь», «Новый пахарь», «Голос бедноты», «Вольный пахарь», «Голос пахаря», «Труженик», «Жизнь деревни», «Голос деревни». Ведущими были отделы: «По уезду», «В уездном Совете», «Новое в деревнях и селах», «Из деревни». Оперативно помещались декреты Советского правительства, перепечатывались из «Правды» статьи В.И. Ленина. Внимание читателей привлекали публикации под рубриками: «Партийная неделя», «Неделя крестьянина», «Неделя ремонта», «Неделя мобилизации на фронт», «Странички женщины», «Странички красной молодежи». В каждом номере имелась подборка «Крестьянские письма».

Живое представление об уездной печати того времени дают воспоминания ветеранов советской журналистики. Так, П. Шари, сотрудничавший в можайской газете «Новый пахарь», свидетельствует: «Время было трудное. Как жила можайская деревня в двадцатые годы, можно судить по тому, что желал “Новый пахарь” крестьянину в 1925 году. В первом номере за этот год крупным шрифтом было напечатано: “Новый пахарь” желает крестьянину, чтобы:

1. Каждый мужик мог вместо лаптя носить сапог.

2. В деревне была не ворожея-дура, а советская культура[36]».

Из воспоминаний также узнаем, что отделов в редакции уездной газеты в то время не было: весь ее штат составлял пять человек вместе с редактором. Каждому приходилось писать обо всем: о работе партийных и комсомольских организаций, сельских Советов, кооперации, комитетов крестьянских обществ взаимопомощи. Газетные полосы пестрели заголовками: «Агроном – красный командир на сельскохозяйственном фронте», «Сельскохозяйственные кружки – двигатели крестьянского хозяйства», «Клячу заменим хорошим конем».