На суше и на море. 1965. Выпуск 06

Встретившая нас Мария Петровна, счетовод из Калуги, выбранная здесь культоргом месткома, сразу же спросила, привезли ли мы книги? Стопку книг мы захватили для нее по пути из Джакарты, и она тут же принялась их разбирать, непрестанно поругивая свое профсоюзное начальство:

— Хемингуэя опять нет. Тысячу раз просила! Про Индонезию — ни одной книжки, газет и журналов маловато, а им и горя мало…

Мы разглядываем наполовину заполненную таблицу шахматного турнира.

— Полгода уже висит. Никак не закончат. Некоторые «гроссмейстеры» давно уже в Советском Союзе, — заметила Мария Петровна.

В поселке шла обыденная жизнь, и казалось, ник ему нет дела, что в пятидесяти метрах от беленьких домиков начинаются мрачные джунгли, а в полукилометре местные жители, стоя по пояс в мутной воде, промывают в больших деревянных ситах речной ил, отыскивая крупинки алмазов и других драгоценных камней.

Банджербару — это будущее Банджермасина, поэтому поселок и называется Банджербару, то есть Новый Банджер. Здесь, как нам рассказали, грунтовые воды залегают неглубоко, поэтому сравнительно легко решить проблему снабжения населения водой. А в Банджермасине с нею плохо. Город часто называют Соленым наводнением, потому что из-за сильных морских приливов соленая вода поднимается на многие километры вверх по течению рек и город остается без питьевой воды. В такие дни ее продают ведрами по дорогой цене.

_{Советский бульдозер штурмует калимантанские джунгли, прокладывая трассу новой дороги}

_{В джунглях сделан проезд. Техника идет дальше}

_{Пристань первого, строящегося после освобождения нового города Индонезии — Палангкарайи. Город заложен президентом Сукарно.}

_{Помощники советских геологов супруги Сучипто}

_{Домашняя мельница у даяков на Калимантане}

_{Молодые даяки занимаются в сельхозшколе}

_{Так переносится сырой каучук}

_{Ритуальная фигурка на месте захоронения матери даяка Джумалина}

ДАНТИСТЫ И ХИРОМАНТЫ

СВИНЫЕ НОЖКИ. ЕЩЕ НЕМНОГО О

КАЛИМАНТАНЕ. НАЗАЛИС ЛАРВАТУС

Банджермасин — довольно крупный университетский город и порт на Яванском море, административный центр провинции Южный Калимантан.

Большая часть города застроена очень похожими друг на друга легкими одноэтажными домиками. Те, что поближе к реке, на сваях из железного дерева.

Центр города тоже не отличается архитектурным разнообразием. Правда, здесь побольше каменных двухэтажных домов, в нижней части которых размещается, как правило, магазин или мастерская, а в верхней — жилье.

Магазины здесь называются без излишней скромности: «Токо Лондон», «Токо Сингапур», «Токо Париж»^[1] и так далее. Витрин в магазинах по большей части нет. Их заменяют входные двери и несколько метров тротуара, где развешиваются и раскладываются товары.

Очень много лоточников и других мелких уличных торговцев. Около них толпятся люди, о чем-то громко спорят, но никто ничего не покупает. Тесны, ярки и грязноваты овощные и фруктовые базарчики. Здесь горы помидоров, огурцов, картофеля, перца, ряды ананасов, дурьяна^[2], папайи, кокосов, огромные гроздья бананов.

В центре города часто встречаются вывески: «Доктор гиги»^[3]. Под вывеской за стеклом разложены пыльные искусственные челюсти, не оставляющие сомнений насчет характера учреждения, а рядом на покоробившихся от солнца листах картона изображены два человека: один с дико искаженным лицом (понимай: до посещения доктора гиги), второй радостный и счастливый (понимай: одна из пыльных челюстей уже у него во рту). Но зубную боль в городе, по-видимому, полностью искоренили, ибо навстречу нам попадались только веселые люди, а в зубоврачебных креслах, которые хорошо видны через витрины, не сидело ни одного пациента…

Вдруг Андрей тронул меня за локоть и, почему-то понизив голос, сказал:

— Смотри, неужели хиромант?

— Где? — встрепенулся я.

На противоположной стороне неширокой улицы сидел на корточках индонезиец средних лет, перед ним был разложен большой лист бумаги с изображениями ладоней. Это был хиромант. Мы подошли.

— Сколько стоит? — поинтересовался Андрей и выразительно поводил пальцем по своей ладони. Гадальщик отрицательно покачал головой и, как мне показалось, немного смутился. Зато сфотографировался он охотно.

Затем мы нацелились фотоаппаратами на длинный ряд велорикш, которых в Индонезии называют бечаками. Владельцы, а чаще арендаторы ярко и причудливо раскрашенных колясок весело переговаривались в ожидании редких пассажиров.