На суше и на море - 1965

У еле выступающей из снега вершины скалы Буркова построила свою группу. Уверенность в удаче обострила внимание спасателей. Каждое их движение стало собранным, точным. Быстро прощупали они грань обрыва, отметили ее лыжными палками. А вот глубину сугроба у скалы так и не удалось установить. Щупы уходили в него почти до конца. Над снегом оставался лишь небольшой кусок скользящей в рукавицах дюралевой трубки. До грунта она не доставала.

Темнело. Последние лучи солнца вызолотили заснеженный пик на противоположной стороне ложбины и плотные облака. От неровностей на склоне ползли голубоватые тени. Они росли, вытягивались, становились четче. Из-за горы выкатилась луна, желтая, грузная. В потемневшей глуби лощины трепетали крохотные желтые огоньки.

Остановил работающих спасателей осипший от радости голос Васи.

— Есть!.. Сюда!..

Все бросили свои места, обступили ликующего Васю. Не верилось, что удача пришла так скоро и просто. Но вот и второй щуп уперся во что-то мягкое.

— Сима! — распорядилась Буркова. — За лопатами. Веревку возьми.

Сима не донесла лопат до Бурковой. По пути ее перехватили ребята, нетерпеливо расхватали лопаты. Широкими сильными взмахами они разгребали снег вокруг щупов.

Сперва яма росла быстро. Потом рыхлые стенки стали осыпаться. Копать сухой снег все равно что черпать воду лопатой. Яма расширялась, но почти не углублялась.

— Стойте! — Вася снял вязаную шапочку, вытер влажное от пота лицо, лоб. — Так мы и к утру не доберемся. Давайте я нырну вниз.

— Нырнешь? — не поняла Буркова.

— Именно, — кивнул Вася. — Опущусь в снег и вытащу их наверх.

Васю обвязали веревкой. Он отстегнул крепления лыж, сошел в рыхлый снег и сразу погрузился в него выше колен. Резко работая ногами и туловищем, Вася зарывался все глубже, скоро ушел в сугроб по грудь.

— Есть! — восторженно закричал он. — Живой! За ногу ухватил.

— Тащи, тащи! — нетерпеливо кричали сверху. — Давай его на-горá!

Вася попробовал достать засыпанного человека рукой.

— Не ухватить его, — с огорчением произнес он. — Глубоко. Придется с головой нырять.

— Погоди.

Буркова сняла с себя шерстяной шарф, завязала лицо Васи.

— Ныряй.

Вася рывком присел, несколько энергичных движений руками и корпусом — и он скрылся в сугробе с головой. На месте, где только что виднелось его раскрасневшееся лицо, слегка шевелился снег.

Буркова намотала на руку конец веревки, к которой был привязан Вася. Стараясь не выдавать растущего волнения, она говорила отрывистыми, короткими фразами.

Люся успела сбегать к лодочке за аптечкой и спиртом, а веревка висела по-прежнему вяло. Если б дно ямы, освещенное карманным электрофонариком, не шевелилось, пора было бы уже побеспокоиться и за Васю.

— Что он там?.. — не выдержал кто-то за спиной Клавы. — Загорает?

Буркова не ответила. Лицо ее посуровело. Глаза не отрывались от ямы.

Глядя на старшую, притихли и остальные.

Один лишь ветер не унимался, осыпал зябко съежившихся спасателей мелким снежком.

Дно ямы приподнялось. Появился облепленный снегом Вася.

— Тяните! — прохрипел он.

— Давайте, ребята! — подхватила Буркова. — Легче, легче. Без рывков.

Васе очень хотелось поделиться пережитым. Никто не слушал его. Не обратили внимания даже на то, что в снегу «тепло, как в бане».

Пока он выкарабкался из ямы и встал на лыжи, из сугроба вытащили Саню вместе с рюкзаком. Ему помогли выбраться наверх, отряхнули от снега, а он ошалело хлопал заснеженными ресницами и не мог ответить на самые простые вопросы: где Крестовников и Шихов, в какой стороне их искать?

— Ребя-ата!.. Ре-ебя-ата! — бормотал Саня, стаскивая трясущимися руками рюкзак. — Ни-ич-чего я не-е зна-аю. Ни-и-чего не ви-идел. Чу-уть не за-адохся.

— Чего это он? — удивился Вася. — Заикается!

— Тебя бы сунуть головой в сугроб на полдня, — рассердилась на него Сима. — Еще не так заикался бы.

— Помогите ему добраться до спального мешка, — прервала короткую размолвку Буркова. — Пусть отогреется.

По тону старшей все поняли, что рано обрадовались. Поиски далеко еще не закончены. А внешний вид Сани, его неожиданное косноязычие усилили притихшие было опасения за участь Крестовникова и Шихова.

Большая луна поднялась над хребтом, высеребрила снежные наплывы на вершине.

Спасатели работали молча. Буркова приказала не отвлекаться, не разговаривать. Работать в темноте становилось все труднее. Короткая передышка, и снова спасатели, осторожно вгоняя в снег щупы, медленно продвигались вдоль скрытой под сугробом каменной стены. Она круто оборвалась. Щупы уже не доставали ее. Конец камня?

Спасатели остановились в недоумении.

— Может, проскочили их как-то? — неуверенно спросил Вася.

— Люся! — позвала Буркова, не отвечая Васе. — Включи приемник.

— Мы пропустили сеанс, пока поднимали Саню, — сказала Люся.

— Сколько осталось до следующего сеанса? — спросила Буркова.

— Минут десять, — ответила Люся.

— Включай.

2

В густеющем сумраке не видно было ни приемника, ни рук Люси. И оттого, что все придвинулись к ней, сомкнулись плотным кольцом в маленьком кругу, стало еще темнее.

Из приемника послышалось невнятное бормотание. Постепенно голос становился яснее, четче.