На суше и на море - 1973

Тонкие колонны, изящные легкие арки, выложенные мозаичными узорами полы, журчащие кристальными струями фонтанчики, бассейны в узких таинственных двориках, пышные гирлянды цветов, свешивающиеся со стен. Как все это знакомо! Подобное я уже где-то встречал. Но где? Ну, конечно, в ливийском Триполи! Королевский дворец! Те же узкие многочисленные переходы между бесчисленными комнатами-двориками, те же узоры под ногами и на стенах, кажется, те же цветы и даже та же прохлада. Но далеко до Триполи от Севильи — Средиземное море пролегло между ними. А дворцы одинаковы — Королевский и Алькасар, сохранившийся в Испании со времен мавров.

Коммерция проникла даже в прохладные покои бывших властителей города. В небольшом зале, который не минует ни один посетитель (как же не полюбоваться тончайшей росписью стен и филигранной мозаикой?), высится мольберт с небольшими картинами. На них — тот же зал, примечательные уголки дворца, его интерьеры. Две пожилые дамы придирчиво перебирают картинки. На лицах можно прочесть: «Да, это не Мурильо!» Автор — молодой аккуратный человек в простеньком, начинающем просвечивать на локтях свитере — терпеливо выслушивает их реплики, не теряя надежды: может, все-таки купят? Пик туристского сезона позади, но ведь ремень до следующей волны визитеров туже затянуть уже невозможно…

Над Алькасаром высится расположенная поблизости башня Хпральда. Она изображена на открытках с надписью «Сувенир из Севильи», миниатюрные копии Хиральды чуть ли не в каждой лавчонке рядом с фигурками быков, пронзенных шпагами-булавками, рядом с заключенными в целлофановые стаканы жгучими испанками, рядом с веерами и кружевными мантильями. Но все это можно приобрести на память в любом испанском городе. Все, кролю Хиральды в миниатюре. Истинная же Хиральда настолько высока, что видна с любого конца Севильи.

«Подъем без ступенек доступен любому», — гласит объявление у входа в башню. Несколько песет (впрочем, с готовностью принимаются и доллары, и франки), и вы получаете право начать путь по наклонному, стертому подошвами за века узкому коридору, идущему по периметру Хиральды. В конце пути, отдуваясь так, что над головой начинают слегка гудеть позеленевшие колокола, сомневаешься в правдивости объявления: ступенек действительно нет, однако вовсе не значит, что «подъем доступен любому». Но одолеть его стоит!

Раскинувшаяся внизу Севилья — в одном измерении, как план города. Обманывают глаз плоские белые крыши домов. Уловки между ними словно прочерчены темной краской. У самого подножия башни, на площади с причудливым старинным фонарем, — мелкая россыпь цветных точек: толпы туристов кружат у архитектурного памятника, как и стайки птиц над ним.

С одной стороны смотровой площадки Хиральды видны пышный, в стиле барокко, дворец Сан-Тельлю и огромное старинное здание табачной фабрики, вновь возвращающее мысли к Колумбу, который привез в Европу диковинное зелье — табак. С противоположной стороны проглядывается другая примечательная постройка, Аюнтамьенто, — здание муниципалитета, заложенное в XVI веке, в период высшего расцвета Севильи, когда здесь заседал Совет обеих Индий.

Но Хиральда лишь часть, правда самая выдающаяся в прямом смысле, огромного комплекса — кафедрального собора.

— Орган собора насчитывает пять тысяч труб, здесь восемьдесят три алтаря, тридцать семь боковых капелл, вес каждой из гигантских колонн… — сыплет и сыплет по-английски гид.

Ловишь себя на том, что, как цыпленок, внимание которого направляет квохчущая курица, крутишь головой, подчиняясь словам гида. Одни цифры заслоняют другие, ничего толком не успел рассмотреть, понять, прочувствовать, а гид мчит дальше.

Шагай, шагай, голубчик, какое мне дело до того, сколько весит колонна? Цокот каблуков и скороговорка тонут где-то в глубине огромного собора. Ну, вот теперь можно спокойно оглядеться. Тускло мерцают в полумраке алтари, серые колонны уносятся ввысь, к парящему где-то в недоступности, наверное у салюго подножия божьего трона, куполу, а там… Яркие, как откровение, многокрасочные, как сама жизнь, вверху горят расписанные окна. Где взял эти пылающие краски художник, почему они не потускнели от времени? Пораженный эффектом, не сразу догадываешься о том, что помогает живописцу солнце. Оно щедро подсвечивает творения неизвестного мастера…

Между тем рядом уже щебечет гид новой группы.

— Кафедральный собор построен на фундаменте главной мечети времен альморавида Якуба Альмансура, а колокольня Хиральда переделана из минарета…

Проносятся и эти, но следом шагает служитель.

— Сеньор, собор закрывается…

Ах, да, послеобеденный отдых, как во всех южных странах. Солнце припекает, и я успел забыть, что сейчас конец октября и в Москве уже выпадал первый снег…