На суше и на море - 1984

Вскоре мы вышли в сад. Рерих разрешил нам с Карповым фотографировать его. Первые снимки были сделаны под гигантским баньяном (Ficus baniani), возле дома. Тут же висел небольшой колокол наподобие корабельной рынды. Святослав Николаевич подвел нас к колоколу. Каждому было предложено ударить в него столько раз, сколько он загадает желаний.

Я глянул вокруг себя, на деревья, выстроенные в ровные ряды, и увидел, что они начисто лишены листвы. Это резко контрастировало с буйной зеленью и цветами, которые можно было увидеть в других уголках усадьбы. Я спросил Рериха, что за деревья у него в саду и почему они голые.

Святослав Николаевич объяснил, что это эфиромасличные деревья из семейства эвкалиптов, выделяющие живицу в местах надрезов, которая после несложной обработки здесь же, на месте, дает эссенцию, идущую на выработку тончайших духов. Дерево это называется линалой (Burcera delpekniana). В зимнее время, несмотря на теплую погоду, деревья отдыхают, сбрасывая листву.

Деревья-эфироносы внешне напоминали наши фруктовые деревья зимой. Однако в расположении их ветвей была какая-то неуловимая гармония, что отличало их от обычных яблонь или груш.

В одном месте Рерих нашел потек смолы и предложил каждому взять в руки кусочек, растереть и понюхать. Моя ладонь вдруг запахла удивительным ароматом «далекой Индии».

Рерих сказал:

— Будьте, пожалуйста, внимательны. У нас тут водятся змеи, в том числе такая неприятная, как королевская кобра. Есть еще древесная гадюка и гадюка Русселя — караит. Маловероятно, что мы встретим их сейчас, так как зимой они спят, но осторожность не помешает.

Мы дошли до границы плантации, перед нами простирались дали штата Майсур. Из сада Рериха видны холмы, перелески, далекие селения. В пейзажах Индии есть какое-то свое очарование, которое ни с чем не спутаешь. Поэтому я не соглашусь с человеком, который скажет: «Вот это место в Индии похоже на нашу Среднюю Азию возле Пенджикента, или на остров Сингапур, или побережье Австралии, недалеко от Гладстона». Индия похожа только на Индию, и, вероятно, в этом кроется ее неповторимость, ее притягательность.

На обратном пути мы постояли у небольшого голубого озера. На берегу простая деревянная скамья, как где-нибудь в русской деревне на Новгородчине. Святослав Николаевич любит здесь бывать. Потом мы заглянули в небольшую мастерскую, где установлены печи для перегонки эфироносного сырья. От них исходит благовоние — не выветрились еще запахи минувшего сезона. Затем мы вступили в дом Рериха.

Он невелик по размерам, во всяком случае его жилая часть. Другое дело — мастерская, построенная по проекту самого художника. Мы вошли в просторный зал, вместивший много света, стены которого увешаны холстами самых неожиданных размеров. Здесь были наброски кисти Николая Рериха, полотна нашего хозяина, акварели и работы маслом. Следует сказать, что многие произведения Николая и Святослава Рерихов выставлены в музеях Дели, Бангалора, Тривандрама, Аллахабада, Варанаси.

От отца Святослав Николаевич унаследовал любовь к пейзажной живописи. В еще большей степени его захватывают фольклорные мотивы, народное творчество, которые находят отклик в его работах. Большие и малые скульптуры занимали все свободное пространство у стен, оставляя только самое необходимое место для мебели — приземистого столика, софы, удобных плетеных стульев.

У задней стены повернутые к нам тыльной стороной стояли большие полотна.

После того как мы осмотрели мастерскую Рериха, нам было предложено расположиться поудобнее, кому где нравится. Появился ароматный индийский чай.

— Если вы готовы, друзья, — сказал Святослав Николаевич, — начнем просмотр.

По его знаку помощники начали по одному переворачивать и показывать нам большие полотна, стоявшие у стены. Некоторые из них я знал по копиям и репродукциям. Кое-что довелось видеть в Москве, на выставках в Музее восточных культур в 1960 и 1974 годах. Среди них «Триптих»: в центре образ распятого человечества, являющий собой протест художника против атомной смерти. Или же монументальное полотно «Воззри, человечество»: огненный ангел с мечом реет над языками бушующего пламени, как бы предупреждая о возможности всеобщей военной катастрофы.

В этот раз меня особенно заинтересовали портретные работы Святослава Николаевича. Уже в 20-х годах он становится известным мастером портрета. Как-то он сказал, что человеческие лица для него «являют собой неугасающую магию, постоянно притягивают воображение». Рерихом создана большая серия портретов, начинай с известных политических и общественных деятелей, мастеров культуры Индии, в том числе Джавахарлала Неру, Индиры Ганди, актрисы Рохини Вазифдар, доктора Радхакришнана, до простых людей — крестьян, народных умельцев, прохожих. Труженикам Индии посвящены картины «Дом гончара», «Мои соседи», «Глина обретает форму», «Хижина», «Молчание» и многие другие. Портреты Рериха глубоко психологичны.