На суше и на море - 1988

— Ребенок мог остаться жить! Если бы родился не на воздухе, а в молочнокислой среде. Он бы остался жить…

Еще мальчиком Игорь однажды нашел в мусорном ящике брошенного новорожденного котенка. Дрожащий мохнатый скелетик — жалость переполнила сердце мальчика. Игорь выкармливал его молоком из пипетки, но прежде всего отмыл, выкупал. Чтобы избавиться от липкой помоечной грязи, от запаха, он купал его много раз. И заметил: котенок легко привык к воде, он доволен купанием, и даже погружение в воду не вызывает у него страха. Игорь купал найденыша много дней подряд и радовался тому, что котенок мурлычет от удовольствия. Это была первая спасенная им жизнь. А наблюдательный мальчик решил зафиксировать свое открытие и удивился, что взрослые кошки отчаянно сопротивлялись купанию и даже — был и такой случай в его жизни — от пережитого стресса, от страха воды умерла одна из его подопытных. Почему? Этот вопрос и эпизод с котенком стали исходной точкой открытия, об этом вспоминает Игорь Борисович, когда его спрашивают: «С чего началось?»

И еще одну веху следует упомянуть. Среди прочитанных книг по биологии, психологии, анатомии и по другим естественным наукам встретился ему трактат по акушерству, и он узнал, во что обходится резкий переход из невесомости внутриутробного обитания на открытый воздух под гравитационный удар. Специалисты сравнивают перегрузки при рождении человека с перегрузками космонавта, стремительно вернувшегося из космической невесомости.

Прочитав об этом, Игорь, подчиняясь внутреннему порыву, тут же, на полях, неожиданно для себя написал: «Так рожайте под водой!»

Так вспыхнула еще одна отправная точка будущей теории, имеющей теперь наименование «Из невесомости в невесомость».

Студент Института физкультуры, хороший пловец, тренирующийся под руководством высококвалифицированных мастеров, делает вдруг, казалось бы, крен в сторону: в проблему биомеханики родового процесса. И в том же 1962 году судьбе было угодно, чтобы Игорю Борисовичу снова пришлось спасать жизнь, но на этот раз это была жизнь человека — своего собственного ребенка. Девочка родилась недоношенной, ее вес чуть превышал полтора килограмма. Приговор врачей был единодушным: шансов выжить нет. Родители со страхом следили за ее судорожным дыханием; каждый вдох мог оказаться последним.

В таком состоянии Марковский решился провести первый эксперимент над человеком. Он опустил ребенка в ванночку, на три четверти наполненную водой. Ребенок ожил, будто сбросил тяжесть земного притяжения. Первые дни новорожденную держали в воде почти все время, по очереди поддерживая головку. Когда головка уходила под воду, она не пугалась, оставляла глаза открытыми, воду не глотала — сохранился внутриутробный инстинкт — не дышать. Семидневную дочку папа запустил в специально сделанный для нее аквариум, где ребенок проводил почти половину дня.

Через семь месяцев девочка спускалась по лесенке на дно бассейна за бутылочкой с молоком и могла оставаться под водой несколько минут. Она плавала своим собственным стилем, напоминающим брасс, но более целесообразным, замечали специалисты. А врачи поражались теперь уже не только тому, что она выжила, но и другому: по развитию девочка опережала своих сверстников. Марковский объяснил это просто: ребенок больше двигался, много плавал, а повышенная моторика способствует ускорению психических реакций. Посмотрим на две фотографии. На одной — упитанный полугодовалый ребенок с довольным видом сидит в углу на дне наполненного аквариума, с другой — двадцать лет спустя — на нас смотрит спортивного вида молодая девушка с веселым, уверенным лицом.

А тогда, в шестьдесят втором году, Игорь Борисович уверился в целебном и даже спасительном действии воды, купания и плавания грудных детей. И главное, в необходимости перехода плода из околоплодных вод опять же в воду. Игорь Борисович зарылся в книги, пытаясь в старых, забытых истинах найти что-нибудь подобное. И обнаружил все то же: новое — это хорошо забытое старое. Египтяне тысячи лет назад в случаях трудных родов опускали женщину в воду. А подметив, что дети, рожденные таким образом, способней остальных, нашли способ взращивать будущих жрецов.

Он был убежден в своей правоте, но убедить других, убедить людей официальных оказалось почти невозможным. Единицы прислушивались к его доводам, большинство же ученых смотрели на него как на безумного. Профессор И. П. Ратов объяснял это глобальностью идеи Марковского, сложностью ее восприятия. Для практической реализации идей Марковского, по его словам, необходима подготовка общественного мнения. На эту подготовку ушло много лет, но тем сильнее должна быть гордость за таких людей, как Марковский. Сотни и сотни обреченных на смерть или на дебильность детей обязаны ему жизнью и здоровьем. Поименно сейчас перечисляют тех, кто рискнул помогать ему в его первых опытах.