На суше и на море - 1988

И чудо свершилось. Во второй половине дня лев съел несколько кусков мяса, а затем опять впал в прострацию. Однако к вечеру силы вернулись к нему, и он встретил своего спасителя предостерегающим ворчанием. От антилопы осталось меньше половины. Было ясно, что завтра ему понадобится что-нибудь посолиднее. Поэтому Марк отправился на охоту и скоро вернулся с сернобыком.

И тут произошло второе чудо. Когда охотник подтаскивал на цепи тушу ближе к акациям, где лежал лев, тот встал и заковылял навстречу. На всякий случай Марк вскинул ружье, но Бородач не обратил на него никакого внимания. Вцепившись клыками в тушу, то и дело падая, он стал помогать тащить быка к своей площадке. Вся эта процедура заняла не менее полутора часов. Лев, конечно, испытывал страшную боль, но не бросил своего занятия, пока не свалился под облюбованной акацией.

Утром и вечером Оуензы приглядывали за Бородачом, когда он вставал на кормежку, осторожно поджимая заднюю лапу. На девятый день лев исчез. Под акацией осталась лишь измусоленная и изгрызенная доска — шина. «Пункт скорой помощи» мог прекратить свою работу.

«Три недели спустя мы шли по следу гиены, когда внезапно наткнулись на отпечатки лап взрослого льва. Поскольку дело было на заросшем кустарником склоне дюны, Марк решил на всякий случай выяснить, не забрел ли к ним какой-нибудь чужак. Следы в песке стали глубже — очевидно, зверь преследовал какую-то добычу. А вот и развязка мимолетной драмы буша — пропитанный кровью песок и кучка игл дикобраза. Мы прошли еще немного и на гребне дюны заметили сидящего льва, вглядывавшегося в покрытую дымкой долину. Извечная картина вечной Африки. Но тут лев повернул голову, и мы увидели бирку с № 1. Это был Бородач. Он заметно прибавил в весе и ничем не походил на беспомощные мощи, которые мы выхаживали.

По законам жанра мне, видимо, следовало расписать, как он ластился к своим спасителям. Но чего не было, того не было. Бородач, безусловно, узнал нас, но единственное, что он сделал, так это отвернулся с безразличным видом. Что ж, в здешнем мире это вполне могло сойти за проявление вежливой любезности: «Вам хочется посидеть здесь. Милости просим. Места всем хватит». Наконец Бородач поднялся и медленно удалился, слегка прихрамывая на правую заднюю ногу».

Большинство наблюдений Оуензов за гиенами и львами приходилось на дождливый сезон, поскольку в сухое время вся живность исчезала из окрестностей Долины привидений. Чтобы вести наблюдения круглогодично, нужен был самолет, но о его аренде, не говоря уже о покупке, нечего было и думать. Статьи в научные журналы, которые изредка посылали они, едва окупали почтовые расходы. Но зато упрочивали их профессиональную научную репутацию.

В октябре 1977 года Марк Оуенз получил от доктора Рихарда Фауста, директора Франкфуртского зоологического общества в Западной Германии, неожиданный запрос: его общество хотело бы знать номер пилотского удостоверения Оуенза и количество летных часов. Ученым мужам и в голову не могло прийти, что вся скрупулезная работа двух американских зоологов проделана на земле, причем большей частью пешком. У Марка оставался один выход: прежде чем отвечать на письмо, срочно научиться летать.

Оуензы отправляются в Йоханнесбург, где на последние деньги он в течение шести недель овладевает искусством управления легкокрылой машиной. После этого Марк с откровенным опасением, не свалял ли он дурака, приняв желаемое за действительное, сообщает доктору Фаусту необходимые данные. Видимо, во Франкфурте не придали значения слишком свежим датам на пилотском удостоверении. Во всяком случае, когда Оуензы ломали голову, где добыть денег на обратную дорогу и продолжение исследований, они получили от Зоологического общества чек на аренду самолета и оплату их экспедиционной работы. «Вот видишь, я поступил как добрый самаритянин, спасши божью тварь, и мне воздалось сторицей», — шутил переполненный энтузиазмом Марк. Впрочем, его можно было понять. Теперь можно было осуществить самые смелые планы. А именно переметить с помощью радиоошейников все львиные прайды в заповеднике и составить карту их круглогодичной миграции.

«Каждое утро Марк поднимал в воздух нашу «Сессну», и мы часами прочесывали сухие речные долины, рощи акаций и заросшие кустарником дюны. Первую добычу я заметила в рощице акаций и, чтобы не потерять это место, размотала над верхушками деревьев целый рулон туалетной бумаги. После этого мы полетели к себе в лагерь.

В считанные минуты я уложила все необходимое в машину и тронулась к цели. Часа через три, когда я буду на месте, должен прилететь Марк. Туда я добралась без всяких приключений, достала лопату и, напевая какую-то игривую песенку, стала расчищать посадочную площадку неподалеку от рощицы акаций. Когда я выровняла трехсотфутовую полосу, то решила вернуться к машине. Но не тут-то было. Почти вдоль всей ее длины, через равные промежутки, словно часовые, сидели львы. Причем все они были чужаками и, судя по заинтересованному поведению, еще ни разу не встречались с человеком.