На Святой Руси

Саше сначала подумалось – ослышался. Какой павлин, если птицу эту на Руси никто не видел, и еще сколько веков пройдёт, пока увидят. Сразу вспомнились слова из мультика. «Какой такой павлин-мавлин? Не видишь – я кушаю?» Саша на лавку за стол уселся, остальные сразу рядом, очень есть хотелось. Хозяин, желая ублажить постояльцев, забегал. Сам принёс на блюде пироги рыбные. Река рядом, рыбка свежая в изобилии. Пока ждали щей да каши, пироги расхватали и съели. Саша ел медленно, тщательно разжёвывая. Слышал – нельзя после голодовки есть быстро и много, заворот кишок может случиться. Так же и Фотий делал, но тот к аскезе привычен, всегда ел мало, не чревоугодничал. В животе тяжесть сразу, острое чувство голода прошло. Потому щи хлебали уже не так быстро. Потом черёд каши гречневой пришёл. От усталости, сытого желудка в сон клонить стало. Хозяин всех по комнатам развёл. Фотий с Сашей в одной, купец Никодим с дочерью Марией в другой. Вот где деньги дружинников пригодились! У купца, как и Фотия, ни медяхи, а Саша за всех заплатил, да за два дня постоя, харчи и баню. Хозяин рад стараться. Местные-то на постоялый двор не заглядывают, вся прибыль от приезжих, которые не каждый день бывают.

Пересилил себя Саша, спать не лёг, в баню пошёл. После боёв во Владимире да ночного перехода весь в пыли, запашок уже. У хозяина для себя и Фотия новое исподнее купил, переодеться. Помылись, попарились всласть. Саша на Фотия с жалостью поглядывал. Без одежды видел его в первый раз, худ, все рёбра пересчитать можно. В чистое оделись, кваса испили, спать улеглись. Только уснул, купец в дверь стучит.

– Александр, ты за сколько дней заплатил?

– За два, разве хозяин не сказал? А что?

– В самый раз, передохнём.

Никодим помялся.

– Денег у меня нет совсем, вернуть смогу ли, не знаю.

– Разве я тебе в долг давал? Считай – помог.

– Сердечно благодарю. У меня сродственники в Костроме, не ссудишь ли денег?

– Вместе поедем.

– Славно. Тогда мы в баню. Да хранит тебя Господь за твою доброту.

Купец растрогался, смахнул слезу. В русских семьях было принято мыться всем семейством, потому как натаскать воды в баню да согреть больших трудов и времени стоило. И было в порядке вещей.

Саша уснул крепко. А Фотия разговор с купцом не разбудил, спал сном младенца. Видимо, безгрешен.

Спали до позднего утра. Зато поздний завтрак или ранний обед устроили на славу. Жареные курицы, уха, расстегаи с вязигой да с пивом. И снова спать. Поздно вечером уже лёгкий ужин – кулебяки с капустой и с сытом. Зато утром встали, как новые пятаки, отдохнувшими, как и не было за плечами долгого и голодного пути. И лошади отдохнули, подкормились овсом. На траве долго держать их нельзя, животы пучит, овёс куда питательнее. Позавтракав и расспросив дорогу, выехали. До Костромы сотня вёрст, добрались за четыре дня. О нашествии татар в городе знали, готовились город оборонять. Беженцы немногочисленные приносили плохие вести. Татары взяли на меч и разорили Юрьев и Переяславль, Углич, добрались до Москвы и Коломны. Из Костромы тянулись в дальние деревни или на север целые обозы. Если татары нападут, Кострома долгой осады и штурма не выдержит. Город среди лесов, стены городские и избы деревянные, каменных построек по пальцам руки пересчитать можно. А деревянные укрепления татары научились брать лихо, да и горят они моментально. Несколько часов – и весь город запылать может, тогда никому не спастись, от дыма задохнутся, как бывало в других городах.

Город основан в 1152 году, невелик, но славен монастырями. Когда въехали, Фотий сразу сказал Саше.

– Я в монастырь, купола храмов вижу. Иконе Владимирской там самое место. А как уйдут татары с нашей земли, верну. Прощай, Александр. Даст Бог – свидимся ещё.

Обнялись на прощание. Фотий уехал к Спасо-Запрудненскому монастырю, к братии. Почти следом отделился купец с дочерью.

– Позволишь ли лошадь забрать?

– Бери.

– Родня от Костромы ещё двадцать вёрст, пригодится лошадка. Благодарствую!

Никодим поклонился, следом дочка. Александр один остался. За время вынужденного странствия привык к компании, даже расставаться жалко. Но с плеч спал груз ответственности за высокочтимую икону и людей, которых взял под свою защиту. Направился на постоялый двор, лошадь в конюшню определил, пообедал в одиночестве. Потом улёгся в комнате на постель. Предстояло решить, что делать дальше. Сидеть в Костроме, ожидая, когда татары сами уйдут в свои степи? Хозяин постоялого двора сказал, что пала Тверь. Все главные города великого княжества, за исключением Великого Новгорода и Пскова, под татарским сапогом. Новгород и Псков откупилися, не подвергнувшиеся захвату. Можно уехать туда. Но жить в бездействии, пассивно ожидая развития событий, не для Саши. Он молод, а страна в беде. И не важно, какой сейчас год и кто главный из князей.