На Свободе . Беседы у микрофона. 1972-1979

Согласно марксизму-ленинизму, пролетариат просто «чует». Так что многие были расстреляны не согласно декретам, а просто согласно «классовому чутью». Но и декреты, конечно, вот — были. Сразу же после декрета «О печати» новая власть закрыла газеты «Биржевые ведомости», «Речь», «День», «Новое время», меньшевистскую «Рабочую газету» и так далее, и так далее, так что вскоре осталась одна и единственно только большевистская печать.

Вероятно, может стоить запомнить эту дату — 9 ноября 1917 года, ибо этот день можно считать не только днем погребения свободы слова, но и рождения всей последующей гирлянды статей, указов, пунктов и продуктов об «антисоветской агитации», «злостной клевете» и так далее вплоть до знаменитого хрущевского закона о наказании за распространение анекдотов, сегодняшних статей под разными номерами в Уголовных кодексах разных республик о «заведомо ложных измышлениях, порочащих советский государственный и общественный строй», «изготовлении и распространении», а также и вот новинки — диагнозов «вяло протекающей шизофрении» и «мании реформаторства», жертвам которых в целом за 56 истекших лет счет выражается в миллионных цифрах. Это все началось 9 ноября 1917 года ленинским декретом «О печати».

Далее, через два с половиной месяца, а именно 28 января 1918 года, декретом Совета народных комиссаров был учрежден «Революционный Трибунал Печати» (каждое слово с большой буквы: Революционный Трибунал Печати). Нет, это надо вдуматься: трибунал…чего? Печати!.. Один маленький шаг до «Трибунала Музыки», «Трибунала Философии», «Трибунала Театра и Цирка», «Трибунала Языкознания». (Не то ошеломленно, не то печально вспомним, однако, в скобках, что все подобное, собственно говоря, фактически случилось уже потом, без декретов.)

Итак, цитирую декрет от 28 января 1918 г.

1) При Революционном Трибунале учреждается Революционный Трибунал Печати. Ведению Революционного Трибунала Печати подлежат преступления и проступки против народа, совершаемые путем использования печати.

2) К преступлениям и проступкам путем использования печати относятся всякие сообщения ложных или извращенных сведений о явлениях общественной жизни, поскольку они являются посягательством на права и интересы революционного народа, а также нарушения узаконений о печати, изданных Советской властью.

3) Революционный Трибунал Печати состоит из 3 лиц, избираемых на срок не более 3-х месяцев Советом Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов.

Вот и все. Под «извращенное сведение о явлениях общественной жизни» подпадает решительно все, что не понравится власти. От карикатуры, фельетона, сатирического стихотворения — до рассказов Зощенко, стихов Ахматовой, «Доктора Живаго», «Ракового корпуса» и «Архипелага ГУЛАГ».

Впоследствии Трибунал Печати стал тем, что сегодня называется ГЛАВЛИТ. И то и другое (зачем-то) — стыдливые синонимы слова «цензура». Вместо «цензурировать» зачем-то говорят «литировать». Новообразование бы сделать: «трибуналпечать», «трибуналпеча-тизировать» — это вообще в русский язык не пошло бы никак. Цензура получила название Главное управление по делам литературы и издательства. Буквенная аббревиатура от этого: ГУПДЛиИ. Не привилась. Аббревиатура по первым слогам: ГЛУПЛИТИЗ — тоже никуда не годится. Тогда, видимо, и придумали «Главлит». Когда в юности впервые услышал это слово, подумал, что, наверное, что-то Главное в Литературе. Правильно, цензура. В советском словаре синонимов, однако, ни слова «цензура», ни слова «Главлит» нет. Как и многих, многих других синонимов.

Так, в шутку говоря, знаменательные даты 7 и 8 ноября, два нерабочих дня, может, продолжить бы и третьим — 9-м, скажем, ноября, днем рождения декрета «О печати». 7-го идти на демонстрацию, потом — пить. 8-го опохмеляться. А 9-го ноября — молчать. День торжественного всенародного молчания. В знак. В память.

В декрете «О печати», кроме цитированных выше слов, актуальных и по сегодня, были и другие слова. Процитирую два абзаца: