На третий раз повезет

– Иди к черту, Зак.

– Значит, нет. Только не возгордись, недолго протянешь со своим секретом.

– Что ты задумал?

Брат подавил сдавленный смешок.

– О, кое-что действительно интересное. – Ох уж этот Зак с его фокусами. Он точно сделает что-нибудь эдакое, чтобы всем запомнился вечер, особенно теперь, когда его популярность заметно померкла. – Учти, даже с моим вмешательством тебе придется нелегко, Филиппа. Уверена, что не хочешь очистить совесть перед тем, как идти на эшафот?

Я улыбнулась:

– Моя совесть чиста.

– Ну-ну.

– Когда я лгала тебе в последний раз? – Зак прищелкнул языком.

– Не говори, что я тебя не предупреждал.

Я хотела спросить его, о чем именно он меня предупреждал, но Зак, как всегда, уже повесил трубку.

Братья. Жуть!

Телефон зазвонил снова. Это начинало серьезно раздражать меня. Я буквально пролаяла название компании в трубку.

– Я не вовремя? Извини, Филиппа, я быстро.

– Да ничего. – Я сделала глубокий вдох и приготовилась слушать успокаивающий голос Ника.

– Я же слышу – что-то не так Что стряслось? Моя помощь не требуется?

Я вздохнула. Приятно было, что он интересуется такими мелочами.

– Нет. Просто миссис Хатауэй не понравилась моя затея с розовым цветом. – Я поняла, что из всех окружающих меня людей Ник единственный сможет понять, насколько это важно. – Она готова расторгнуть контракт.

– Да, беда. – Я почти что слышала, как он думает. – Это ведь тот самый контракт, который вывел вас в серьезный плюс?

– Да, кроме того, я рассчитывала, что она будет рекомендовать нас своим знакомым. Мне казалось, ей понравится, когда она увидит. Дело даже не в том, что я не могу выкопать цветы и поменять все, просто она не желает ничего слушать. – Меня прорвало. Нику пришлось выслушать про розовую чемерицу гораздо больше, чем он того хотел. – Представляешь, ей особенно не понравилась их изысканность. А я ведь точно знаю, что она обожает изысканные вещи. Но она и слушать не хочет. Ума не приложу, что делать.

– Выговорилась? Легче стало?

Я улыбнулась, несмотря на переживания:

– Да. Спасибо, что выслушал.

– Чем могу. – Ник задумался на минуту. – А что, если ей послать один такой цветок? На рисунке ведь ничего не понятно.

Идея была блестящей, и как я раньше не додумалась?

– У меня нет машины. Придется искать посыльного…

– Считай, что одного уже нашла, – прервал меня Ник. – Где мне взять эту розовую чемерицу? Как мне ее распознать и куда отвезти?

Мне понадобилось не меньше минуты, чтобы прийти в себя.

– Ник, я тебя люблю. – Я зажала рот ладонью. Но на том конце Ник лишь усмехнулся:

– Ты так говоришь только для того, чтобы я и впрямь сделал, что наобещал?

От его притягательного голоса у меня снова мурашки по телу пошли.

Спаслась.

Я сказала ему, что нужно делать, плюс вагон инструкций по тому, как выбрать цветок. И только потом вспомнила, что Ник зачем-то звонил мне.

– А чего ты звонил?

– Ах да. – Он щелкнул пальцами. – Загадай цвет.

– А что?

Ник нетерпеливо вздохнул:

– Фил, ты самая подозрительная женщина на свете. Загадай.

– Ты ведь мне все равно не скажешь, да?

Он даже отвечать не стал. Впрочем, другого я от него и не ожидала.

– Ладно, синий.

– Хм… средиземноморская лазурь или цвет моря на закате?

Он говорил, словно читал названия красок.

– Что ты задумал?

– Выбирай.

– Темный. Он напоминает о заходящем солнце и первых звездах.

В голосе Ника слышались смешливые нотки:

– Яркие звезды?

– Наверное. Что…

– Надо бежать, Фил. Увидимся позже.

В трубке раздались гудки. Мужчины! Даже когда они милые, с ними все равно одни проблемы. Видимо, я проворчала это вслух, потому что Элайн оторвалась от эскиза.

– Филиппа, если мужчина спрашивает твой любимый цвет, отвечать нужно не задумываясь.

– Почему? – Она улыбнулась:

– То, чем режут стекло, смотрится с чем угодно.

– Элайн!

– Слушай, если он подарок покупает, то может и угадать твои желания.

Вы, наверное, решили, что Элайн – расчетливая стерва? На самом деле она такая лишь на словах. Я, конечно, не все знаю, но я ее уважаю. Понимаете, она ведь начинала с нуля. У нее абсолютно ничего не было. Ее отец не знает о ее существовании, потому что ее мать не знала, кто из ее клиентов отец дочери. А мать работала на улице до самой смерти, которая и настигла ее прямо на работе.

Мать Элайн обслуживала дорогие гостиницы и богатых клиентов. Видимо, отсюда у Элайн вкус в одежде. А еще ей досталось неплохое наследство из того, что мамаша откладывала на черный день. Она была из тех немногих проституток, что не пили и наркотиков не употребляли. Впрочем, возможно, именно это и послужило причиной ее смерти. Ее труп нашли в квартале наркоторговцев, когда Элайн было двенадцать.

Элайн не любит об этом рассказывать. Она не рассказывает и о семье матери, которая отреклась от нее из-за такой работы. Представьте, каково эго, остаться одной в двенадцать лет? Иногда я слышала от Элайн истории о приходской школе, куда отправила ее мать. Удивительная была женщина – каждый свободный доллар она откладывала на обучение дочери.