На третий взгляд, или Написанному верить!

Из этих цепочек у неё каким-то странным образом получались абсолютно научные статьи. Она публиковала их в толстых солидных журналах с впечатляюще умными названиями, а ещё она читала лекции студентам. Всё вместе это называлось научно-преподавательской деятельностью и занимало не меньше шестнадцати часов в сутки. – Он грустно вздохнул и налил себе стопку.

–– А почему вы говорите о ней в прошедшем времени? – осторожно спросила я. – Она, что…

–– Нет, нет, – успел опередить меня Самарин, – она ушла только из моей жизни. Но мы с ней с тех пор не встречались. Думаю, в этом причина. – Он вылил содержимое стопки в рот и смачно понюхал подцепленный на вилку огурец.

–– А когда вы начали пи…сать? – чуть было не оговорилась я.

–– Как раз после того, как мы расстались.

Не могу объяснить почему, но из меня вдруг вывалился очередной вопрос:

–– А как зовут вашу жену?

–– Бывшую жену, – опять уточнил Самарин. – Агнетта Павловна Хомякова.

Бывают же такие совпадения!

–– Я знала одну Агнетту Павловну Хомякову. Но, если она ещё в добром здравии, то по моим скромным подсчётам ей уже успело перевалить за восемьдесят. Кстати, она тоже филолог. Правда, мы никогда с ней не пересекались на научном поприще.

Всплеснув руками, Самарин расхохотался:

–– Вот бы свести их вместе!

–– Неплохой сюжет для пьесы, а, Игнатий Никифорович? – встрял в разговор неугомонный Игорёша. – Можно закрутить такую интригу!

–– Во всём этом есть даже нечто иррациональное, – мечтательно поддержал его Самарин. – Эдакая встреча представительниц двух эпох.

При этих словах драматурга Игорёша почему-то перестал улыбаться и, скороговоркой пробормотав себе под нос что-то вроде «прошу прощения», выскочил из-за стола с такой прытью, словно его поиски молодости реально увенчались успехом.

Он же только омлет попробовал, а к салату даже не притронулся. Что могло произойти в такой совсем уж неподходящий момент?

Вернулся мой муж спустя минуту с совершенно другим лицом. Только по джинсовому костюму и кроссовкам я догадалась, что это он. Снятые очки дрожали вместе с рукой, выражая полную растерянность.

Напомнив себе о необходимости позитивного настроя в критических ситуациях, я попыталась изобразить бодрую непринуждённость:

–– Надеюсь, с тобой всё в порядке?

У Игорёши сработала привычная реакция неисправимого негативщика.

–– Зря надеешься, – мрачно изрёк он, водрузив дрожащие очки на запотевший нос.

–– Если всё так серьёзно, то нам лучше возвратиться домой.

–– Если только мы туда доберёмся, – ещё больше помрачнел Игорёша.

–– Ничего, потерпишь – не маленький. Возьмём такси.

–– Ты это сейчас о чём? – тупо уставился на меня Игорёша.

Я растерянно хмыкнула, покосившись в сторону Самарина.

Тот оказался намного сообразительнее Игорёши, а главное – тактичнее и расторопнее.

–– Я, пожалуй, уединюсь: что-то вдруг вдохновение накатило, – сообщил он, поспешно встав из-за стола и прихватив с собой блокнот и почти опустошённый графинчик.

В зал величественно вплыла официантка.

–– Хочешь, я тебя сейчас очень сильно удивлю? – тихо шепнул мне Игорёша и, не дожидаясь ответа, обратился к ней с развязной улыбкой: – Будьте любезны, скажите, как называется ваше милое заведение? Хотим запомнить, чтобы рекомендовать знакомым и родственникам.

Та, поправив свою «корону», кокетливо колыхнула бюстом:

–– Кафе «Приятное воспоминание». Всегда рады таким посетителям. – Собрав на поднос пустую посуду и небрежно смахнув крошки со стола, официантка царевной-лебедью уплыла в подсобное помещение.

Игорёша, видимо, ждал от меня какой-то реакции, но её не последовало.

–– Тебя это не удивляет? – наконец не выдержал он.

Я продолжала мысленно строить догадки, одна нелепее другой, но так и не решилась озвучить ни одну из них. Всё это время мой муж сверлил меня глазами и пыхтел как паровоз, пока, не потеряв всякое терпение, перешёл к решительным действиям.

–– Идём со мной! – он выбил из-под меня стул и, цепко схватив за руку, безо всяких объяснений поволок к двери.

Едва успев прихватить с собой сумочку, я возмущённо пискнула: «А расплатиться?». Но он уже вытолкнул меня наружу.

–– Смотри сюда! Читай! – рявкнул Игорёша, ткнув пальцем в сторону вывески, но тут же осёкся.

–– «Уши и ноги», – прочла я без особого энтузиазма. – И что с того?

–– Ничего не понимаю… – растерянно пробормотал он, озираясь по сторонам.

–– Что тут понимать? – разозлилась я. – Убежали, как малолетние преступники. Вернись в кафе и расплатись, если не хочешь вляпаться в неприятную историю.

–– Уже вляпались! И по самые ноздри, – огрызнулся Игорёша. – Ты всё ещё не поняла, что, войдя в эту чёртову дверь, мы каким-то совершенно необъяснимым образом попали в прошлое?

–– С чего ты взял?

–– У меня, признаюсь, не сразу, но возникли какие-то смутные подозрения, которые я сначала пытался отогнать, а потом всё-таки решил проверить. Я высунулся наружу и… Догадываешься, что я увидел? А помнишь, что ответила мне официантка, когда я поинтересовался названием этого пище-питейного заведения?

–– Действительно! – потрясённо ахнула я. – Как меня угораздило упустить это из виду? Так ты думаешь…