На тропе войны

— Вижу, ты уже настроился завершить свою деятельность на Тропе эффектно, разгромом карательного отряда. Только отряд-то немаленький. Десять всадников будет в свите Бурхарда. Еще с ним отправляются три децимы бывших ополченцев, а ныне полноценных воинов, успевших послужить на западе и поучаствовать в битвах с империей. Ну и Штольб от себя усилит отряд высокоуровневым магом и дюжиной рыцарей с оруженосцами. Им предстоит сопровождать Бурхарда аж до самого Ревска, и только оттуда вернуться назад. Но Бурхард ведь не пойдет к Ревску, пока тебя не отловит. Он вообще в ту сторону не собирается. Твердо уверен, что удача ему улыбнется. Естественно, рыцари, маг и пехотинцы останутся при нем. И костомехи. Надеюсь, ты про них не забыл.

— Откуда Бурхард возьмет костомехов? Штольб ему выделит?

— Нет, они королевские. Бальдур послал их на юг в помощь гарнизону пограничной крепости Сапр. В диких землях напротив нее некий варварский вождь невероятно усилился. Подчиняет соседние племена одно за другим. И его решено уничтожить, пока он не превратился в настоящего царька с сильным войском, которое сможет всерьез угрожать крупным городам на нашей стороне.

— А Бурхард, выходит, не прочь поэксплуатировать скелеты в личных целях, пока их ждут не дождутся в Сапре? Похвальная предприимчивость! Сочувствую коменданту крепости — в итоге он вовсе не получит костомехов.

— Что ты задумал?

— Да пока ничего особенного. Исходная идея такова: раз отряд большой, надо его разделить. И разбить хотя бы ту его часть, в которой окажется Штольбов племянник. Детали позже проработаю. С твоей помощью или без — тут уж сам определяйся… Я очень хочу получить обратно свой щит. Пока ты про него не напомнил, я и не подозревал, насколько хочу. Не так уж часто я привязываюсь к каким-то вещам. Меч, вот, мне дорог. Да еще, оказывается, щит этот.

— Шутишь?

— Ни грамма.

Остальные в продолжение нашего с Айком разговора молчали. Теперь умолкли и мы, и тишину нарушало лишь потрескивание дров в костре.

— Давайте ложиться, — сказал я. — Утро вечера мудренее. Но утром каждый из вас должен решить — идет он со мной на это последнее дело, или же нет.

— Чего тут решать, — пробурчал Торн. — Конечно идем. Хотя бы потому, что оно последнее. Столько драться бок о бок, а под конец увильнуть? И вообще: настоящие бойцы, даже если их что-то не устраивает, не уходят из отряда перед сражением. Только после него.

— А ты за всех не отвечай, — предостерег я волколатника. — У них свои языки есть.

— Эти «все» присутствуют здесь. И могут меня опровергнуть, если считают нужным. Именно потому, что у них есть языки. Однако я что-то не слышу возражений.

— Ну, раз так, то думаю, что утро ни тебе, ни им мудрости не прибавит. Вот я бы на месте любого из вас свалил из клана с первыми лучами солнца.

— Так мы и поверили!.. Но мы предпочитаем верить, что ты не свалил бы. А еще — в твою счастливую звезду.

— Тогда тем более давайте ложиться. Где начинается вера, там кончается разум, и это не лечится… Рад бы объявить назавтра выходной, но его не будет.

— Да, времени на подготовку у нас едва хватит, — подтвердил Айк. — Бурхард с отрядом выступит из замка через трое суток.

— После Дня беззаботности? — уточнил я. — Логично.

— Накануне у Бдящих еще и праздник в честь Всевидящего Ока Зарзуга. С молениями, песнопениями…

— …стенаниями и завываниями? Удачи им в общении с божеством. Хотя я не вполне понимаю, как Око Зарзуга живет отдельно от него самого.

— Тем не менее это самостоятельные сущности. Обе — высшего порядка. С тех пор как произошло разделение, Зарзуга еще называют Великим Слепцом.

— У нас такие тоже были. Целых трое: Гомер, Мильтон и Паниковский. Когда-нибудь расскажу…

Мы разошлись по своим местам для спанья. Айк вытащил из котомки одеяла и устроился на них, а навес растягивать не стал — просто укрылся тонким кожаным полотнищем, чтоб одежда и постель не отволгли от утренней сырости.

Поднявшись с рассветом, я перебудил волколатников и послал их в «Гавань», и далее, по ближайшим тавернам и разбойничьим станам, население которых не отказалось бы потрепать Бдящих без особого риска для себя. Хозяйственные дела свалил на Живчика и Мыка. Палаша отправил в дозор на Тропу, хоть мы и не собирались больше нападать на возвращенцев с юга, и отряды оттуда отныне могли считать себя в безопасности. Айка, Жюстину и Люцифера призвал включить интеллект в турборежиме и сообща подумать, как победить противника, которого в принципе нельзя победить с нашими силами.

— Не сомневаюсь, что у нас получится отделить конницу от пехоты, — сказал я. — Это сравнительно легко по причине разной скорости их передвижения. Но костомехи от всадников не отстанут. И маг будет с ними: не пешком же он пойдет. Конечно, на лошади поедет. — Я вызвал в интерфейсе карту, открыл к ней общий доступ и обозначил кружочками и стрелками набросок будущей кампании. — Я возьму на себя одного костомеха. Жюстина должна нейтрализовать второго. А магом придется заняться тебе, Айк. Больше некому.

Проклятый хмуро кивнул.