На участке неспокойно

— Вы вот здесь почитайте, — потянулся Степан за книгой;— Слушайте: «Алкоголизм вызывает тяжелые психические заболевания — алкогольные психозы… Чаще всего возникает так называемая белая горячка: у больного появляются галлюцинации, главным образом, зрительные. Ему кажется, что он подвергается нападению различных животных: змей, крыс; некоторым мерещатся черти». Мне в последнее время черти не давали покоя, — оторвался он от страницы. — Только закрою глаза — они уже тут. Так и крутятся, так и крутятся. Нет, эта книга лучше всех лекарств…

— С Эргашем рассчитался? — спросил как бы между прочим Сергей.

— С каким Эргашем? — в глазах Степана вспыхнул и долго не гас испуг. — С Каримовым? Как же! Рассчитался!

— Обманываешь? — строго взглянул на него Сергей.

— Не-ет. Зачем? Все до копейки отдал. Брал же в долг, и так и далее.

— Смотри, не попади к нему на крючок.

— Пьяный я, что ли? — обиделся Хабаров.

Вошла Анастасия Дмитриевна. Она переоделась и была такой взволнованной и счастливой, что Степан даже рот открыл от удивления.

— Чего глаза пялишь, бессовестный! — раскраснелась жена.

— Ничего, не чужая, и так и далее, — смущенно пробасил Хабаров.

2

Почаевничав, Сергей тепло простился с Хабаровыми.

В этот же день он зашел к Жану Морозу. Тот встретил его. сдержанно. Он только что возвратился с работы и был чем-то расстроен. С его смуглого скуластого лица не сходила презрительная усмешка. В глазах горел злой огонек.

— Случилось что-нибудь? — поинтересовался Сергей.

— Случилось.

— Что?

— Устал.

— Стоит ли из-за этого расстраиваться, — заметил Сергей, догадываясь, что вовсе не усталость, явилась причиной раздражения Мороза.

— Вообще-то, конечно, не стоит, — согласился парень.

Сергей оглядел комнату:

— Хозяйка делает уборку?

— Кому это нужно?

— Сам убираешь?

— Послушай, старик, у меня в заначке есть великолепный коньяк, — не ответил Жан на вопрос. — Я Думаю, что нам сначала надо выпить. Иначе мы не сумеем договориться.

— Ты все дела решаешь только в нетрезвом виде?

— Такова жизнь.

— Не паясничай. — Сергей сел на кушетку. — Ты же умный человек. Сколько бы хорошего ты сделал, если бы бросил пить. Не приведет тебя водка к добру.

— Не приведет, — усмехнулся Мороз. — Ты думаешь, одному тебе да дружинникам все известно? Черствые

вы чурбаны! Вам бы не людей воспитывать, а в зоопарк идти работать)

— Много же в тебе зла, — сбитый с толку таким бурным натиском Мороза, проговорил Сергей.

— Будешь злым… Ты скажи, — скрестил Жан руки на груди, — что вы сделали, чтобы такие, как я, бросили пить? Вы же только уговорами занимаетесь! Ходите за нами, как за малыми детьми, и ноете все время: «Не пейте! Не пейте!». Кому нужно такое опекунство? Вы найдите настоящее дело, которое бы отучило от пивных! Сходи к нам на завод, поинтересуйся, как у нас поставлена культурно-массовая работа.

— Почему же, черт тебя возьми, ты проходишь мимо? Хочешь, чтобы кто-то другой позаботился о тебе? — вскипел Голиков.

— Кому это нужно! — он произнес свою поговорку без прежней преувеличенной беззаботности. В его голосе открыто прозвучали дружеские нотки. Словно он хотел сказать: «Ну, чего ты прицепился ко мне? Говори, что хочешь?».

Сергей отошел к кушетке и спросил:

— Почему пришел сегодня сердитым?

— В общем, одна особа читала мне мораль. Имя ей — Абдурахманыч… Выпьем немного? У меня в самом деле есть коньяк, — снова предложил Мороз. — Ладно, ладно, не хочешь — не надо… Скажи, зачем ты пришел ко мне? Какие доброжелательные мысли родились в твоей, милицейской голове?

— Я пришел к тебе, Иван, за помощью.

— За помощью-ю-ю-ю? — растянул вопрос Жан. — Мифический случай. Разве ты не знаешь, что я еще никогда не был меценатом?

— Ну, хватит, Иван, я же серьезно, — попросил Сергей.

Мороз привалился к подоконнику:

—  Давай, что там у тебя.

— Понимаешь, какое дело. В последнее время у нас на участке кто-то стал гнать самогон, — подчеркнул Сергей слово «у нас», как бы давая понять этим Морозу, что для него не должно быть безразличным положение на участке.

— Никогда не пил такой гадости, — сморщился Жан.

— Надо поймать самогонщиков с поличным и привлечь к уголовной ответственности. Дело это серьезное, Ваня.

— Ты думаешь, я приму участие в нем?

— Да,

— Кому это нужно?

— Всем! — закричал Сергей, не в силах больше видеть кривляния Мороза.

— Если так стоит вопрос, то я, пожалуй, подумаю, — сдался Мороз. — Что еще?

— Нужен конферансье.

— Тоже для всех или для товарища Сабирова? Я слышал, что он создал ансамбль песни и пляски. Правда, я не дружинник и, к сожалению, не смогу принять участия в его ансамбле. Вот когда он станет привлекать в него любителей выпить за чужой счет, тогда я с удовольствием предложу свои услуги!

Сергей вздохнул:

— Как тебе не надоело болтать!

— Разве я болтаю? Я пробую свои способности: Быть конферансье не так-то легко. Кстати, кто жаждет увидеть меня среди жрецов искусства?

— Коллектив художественной самодеятельности хлопкового завода.

— Ну-у-у? Вы думаете, я справлюсь? — Он впервые обращался к Сергею на «вы».

— Не один я так думаю.

— У меня ничего не получится.